Читаем Стихи полностью

Стихи

О, дом сумасшедших, огромный и грязный! К оконным глазницам припал человек: Он видит бесформенный мрак безобразный,

И в страхе, что это навек,

В мучительной жажде надежды и красок Выходит на улицу, ищет людей... Как страшно найти одинаковость масок

От гения до лошадей! [1908] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

КУЛЬТУРНАЯ РАБОТА Утро. Мутные стекла как бельма, Самовар на столе замолчал. Прочел о визитах Вильгельма И сразу смертельно устал.

Шагал от дверей до окошка, Барабанил марш по стеклу И следил, как хозяйская кошка Ловила свой хвост на полу.

Свистал. Рассматривал тупо Комод, "Остров мертвых", кровать. Это было и скучно, и глупо И опять начинал я шагать.

Взял Маркса. Поставил на полку. Взял Гёте - и тоже назад. Зевая, подглядывал в щелку, Как соседка пила шоколад.

Напялил пиджак и пальтишко И вышел. Думал, курил... При мне какой-то мальчишка На мосту под трамвай угодил.

Сбежались. Я тоже сбежался. Кричали. Я тоже кричал, Махал рукой, возмущался И карточку приставу дал.

Пошел на выставку. Злился. Ругал бездарность и ложь. Обедал. Со скуки напился И качался, как спелая рожь.

Поплелся к приятелю в гости, Говорил о холере, добре, Гучкове, Урьеле д'Акосте И домой пришел на заре.

Утро... Мутные стекла как бельма. Кипит самовар. Рядом "Русь" С речами того же Вильгельма. Встаю - и снова тружусь. Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ЗЕРКАЛО Кто в трамвае, как акула, Отвратительно зевает? То зевает друг-читатель Над скучнейшею газетой.

Он жует ее в трамвае, Дома, в бане и на службе, В ресторанах и в экспрессе, И в отдельном кабинете.

Каждый день с утра он знает, С кем обедал Франц-Иосиф И какую глупость в Думе Толстый Бобринский сморозил...

Каждый день, впиваясь в строчки, Он глупеет и умнеет: Если автор глуп - глупеет, Если умница - умнеет.

Но порою друг-читатель Головой мотает злобно И ругает, как извозчик, Современные газеты.

"К черту! То ли дело Запад И испанские газеты..." (Кстати - он силен в испанском, Как испанская корова).

Друг-читатель! Не ругайся, Вынь-ка зеркальце складное. Видишь - в нем зловеще меркнет Кто-то хмурый и безликий?

Кто-то хмурый и безликий, Не испанец, о, нисколько, Но скорее бык испанский, Обреченный на закланье.

Прочитай: в глазах-гляделках Много ль мыслей, смеха, сердца? Не брани же, друг-читатель 1000 , Современные газеты... [1908] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

СПОРЫ Каждый прав и каждый виноват. Все полны обидным снисхожденьем И, мешая истину с глумленьем, До конца обидеться спешат.

Эти споры - споры без исхода, С правдой, с тьмой, с людьми, с самим собой, Изнуряют тщетною борьбой И пугают нищенством прихода.

По домам бессильно разбредаясь, Мы нашли ли собственный ответ? Что ж слепые наши "да" и "нет" Разбрелись, убого спотыкаясь?

Или мысли наши - жернова? Или спор - особое искусство, Чтоб, калеча мысль и теша чувство, Без конца низать случайные слова?

Если б были мы немного проще, Если б мы учились понимать, Мы могли бы в жизни не блуждать, Словно дети в незнакомой роще.

Вновь забытый образ вырастает: Притаилась Истина в углу, И с тоской глядит в пустую мглу, И лицо руками закрывает... [1908] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ИНТЕЛЛИГЕНТ Повернувшись спиной к обманувшей надежде И беспомощно свесив усталый язык, Не раздевшись, он спит в европейской одежде И храпит, как больной паровик.

Истомила Идея бесплодьем интрижек, По углам паутина ленивой тоски, На полу вороха неразрезанных книжек И разбитых скрижалей куски.

За окном непогода лютеет и злится... Стены прочны, и мягок пружинный диван. Под осеннюю бурю так сладостно спится Всем, кто бледной усталостью пьян.

Дорогой мой, шепни мне сквозь сон по секрету, Отчего ты так страшно и тупо устал? За несбыточным счастьем гонялся по свету, Или, может быть, землю пахал?

Дрогнул рот. Разомкнулись тяжелые вежды, Монотонные звуки уныло текут: "Брат! Одну за другой хоронил я надежды, Брат! От этого больше всего устают.

Были яркие речи и смелые жесты И неполных желаний шальной хоровод. Я жених непришедшей прекрасной невесты, Я больной, утомленный урод".

Смолк. А буря все громче стучалась в окошко. Билась мысль, разгораясь и снова таясь. И сказал я, краснея, тоскуя и злясь: "Брат! Подвинься немножко". 1908 Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ОТБОЙ

За жирными коровами следуют тощие,

за тощими - отсутствие мяса.

Гейне

По притихшим редакциям, По растерзанным фракциям, По рутинным гостиным, За молчанье себя награждая с лихвой,

Несется испуганный вой:

Отбой, отбой,

Окончен бой,

Под стол гурьбой!

Огонь бенгальский потуши,

Соси свой палец, не дыши,

Кошмар исчезнет сам собой