Стихи

Как все пронизано таинственным сияньем!..
Горят на солнце золотые купола.
И вновь ненужными покажутся все знанья,
и все ученья мудрецов сгорят до тла
в лучах Любви Его,
в том бесконечном Свете,
который падший мир преобразил,
когда апостолы, смотрели словно дети,
как Свет со Светом тихо говорил.
 —

Полночь надела на палец кольцо.
Полночь закрыла вуалью лицо.
С ночью прозрачной навек обручен,
Снова уходит из города он.

То ли поэт, позабывший язык.
То ли от жизни уставший старик,
То ли неузнананный миром святой.
То ли единственный житель живой.

Он время в холодильнике хранил

Он время в холодильнике хранил.
Он ждал ее прихода много лет.
И все, что он когда-то пережил,
он оставлял включенным, словно свет.

Но вот однажды отключили ток.
И свет погас, и холодильник стих.
И время стало таять между строк,
бессмысленно-нелепых и пустых.

И понял он, что все, что он хранил,
его не сохранило ни на миг.
Он рассмеялся и окно открыл,
и сам себе сказал: "Привет, старик…

По хрупким зеркалам депрессий

По хрупким зеркалам депрессий
Так трудно груз надежд нести.
Сверкает бритвой тонкий месяц
Над веной Млечного Пути.

А звезды, как с картин Ван Гога,
Вихрятся в черной пустоте.
И тополя как кисти Бога,
Мерцают в тихой темноте.

Но все свершится, все вернется.
И груз твой станет невесом.
Все то, что было — остается.
Все то, что будет — только сон.

Но что такое совершенство?

Но что такое совершенство?
Попытка время победить?
Попытка ощутить блаженство?
А может, неуменье жить?

Да, неуменье жить по кругу
В холодных скобках бытия.
И стать однажды просто звуком,
Забыв как сон пустое "я".

Она любила рисовать на песке

Она любила рисовать на песке,
даря ветру свои ненадежные миры.
Она говорила, что привычка к тоске
есть память об эпохе таинственных рыб.

Она знала секреты перехода в другие века.
И небо не делила на утро и вечер.
И однажды она ушла в облака,
Накинув западный ветер на плечи.

А рисунки ее до сих пор на пляже.
Что взрослым загадка, то детям игра.
Им ветер ночью однажды расскажет
о далеких, волшебных, светлых мирах.

И о той художнице, слепой и нищей.
И как она слушала моря шепот.
И как до сих пор ее чайки ищут,
обжигая крылья о горький опыт.

мой белый невидимый стих

мой белый невидимый стих
на белой бумаге
и только меж строчек пустых
две капельки влаги
мерцают, заметны едва,
ненужно и сиро
и снова уходят слова
в безмолвие мира

Монолог сумасшедшего