Стихи

Однажды зимней ночью, возвращаясь
с какой-то вечеринки развеселой
(наверно, с дня рожденья Семы), выйдя
из перехода у метро «Коньково»,
спустившись по ступенькам заснеженным
к универсаму нашему, наткнулись
на человека мы.

В нелепой позе

лежал он на неоновом снегу.
Жена моя рвалась ему помочь,
а я брезгливо и трусливо шаг
прибавил и ее увлек с собой.
Но, выйдя с Томом через пять минут,
я все-таки вернулся. Глупый пес
при виде человека вдруг завыл,
стал пятиться и рваться с поводка.
Опасливо я подошел и понял,
пошевелив его, что это труп…

Наутро Ленке рассказали тетки

в молочной кухне, как же все случилось.
Три алкаша (два из которых братья)
весь день в предбаннике универсама

скрывались от мороза и бухали.

Перед закрытьем выставили их.
Один из братьев был уже готов.
Его-то и оставили валяться,
отправившись в соседний магазин.
Ну и забыли, видимо.

Так что

хотел бы я сказать рассказом этим?
Лишь то, что надо меру знать во всем,
что смерть и опьянение противны
(ну и страшны, конечно же, кто спорит),
но главное – противны и тупы.

1997–1999

* * *

Как Набоков и Байрон скитаться,
никогда никого не бояться,
и всегда надо всем насмехаться

Вот таким я хотел быть тогда.

Да и нынче хочу иногда.

Но все больше страшит меня грубость,

и все меньше смешит меня глупость
и напрасно поют поезда —
я уже не сбегу никуда.

Ибо годы прошли и столетья,

и успел навсегда присмиреть я,
и вконец я уже приручился,
наконец презирать разучился.

Бойкий критик был, видимо, прав,

старым Ленским меня обозвав.

1999

НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЖЕНЫ

Сказал поэт: служенье муз
не терпит брачных уз.

Но мне свобода дорога,

я музам не слуга!
Я им не только не служу,
я в черном теле их держу!

Поэтому для куражу

я так тебе скажу:

Amour, exil – конечно, гиль,

любовь, разлука – скука.
Но ты, мой друг, наоборот,
любезна мне который год,
как пастила и цуккерброд.
Вот.

1998

* * *

Хорошо бы
крышкой гроба
принакрыться и уснуть.

Хорошо бы.

Только чтобы
воздымалась тихо грудь.

И неплохо бы, конечно,

чтобы сладкий голос пел,
чтобы милый друг сердечный
тут же рядышком сопел!

Вот такую песню пела

мне Психея по пути,
потому что не хотела
за картошкою идти.

1999

* * *

Потешная зависть поэтов,
и женщин внимательный взгляд.
Послушай, ведь ровно об этом
мечтал ты полжизни подряд.

Так что ж ты не весел, врунишка?

И чем же ты так раздражен?
И злобно шипит твоя книжка
одышке твоей в унисон.

1999

* * *