Стихи

Лютеранин

Я на прогулке похороны встретил

Близ протестанской кирки, в воскресенье.
Рассеянный прохожий, я заметил
Тех прихожан суровое волненье.

Чужая речь не достигала слуха,

И только упряжь тонкая сияла
Да мостовая праздничная глухо
Ленивые подковы отражала.

А в эластичном сумраке кареты,

Куда печаль забилась, лицемерка,
Без слов, без слёз, скупая на приветы,
Осенних роз мелькнула бутоньерка.

Тянулись иностранцы лентой чёрной,

И шли пешком заплаканные дамы,
Румянец под вуалью, и упорно
Над ними кучер правил вдаль, упрямый.

Кто б ни был ты, покойный лютеранин,

Тебя легко и просто хоронили.
Был взор слезой приличной затуманен,
И сдержанно колокола звонили.

И думал я: витийствовать не надо.

Мы не пророки, даже не предтечи,
Не любим рая, не боимся ада,
И в полдень матовый горим, как свечи.1912

Айя-София

Айя-София — здесь остановиться

Судил Господь народам и царям!
Ведь купол твой, по слову очевидца,
Как на цепи, подвешен к небесам.

И всем векам — пример Юстиниана,

Когда похитить для чужих богов
Позволила эфесская Диана
Сто семь зеленых мраморных столбов.

Но что же думал твой строитель щедрый,

Когда, душой и помыслом высок,
Расположил апсиды и экседры,
Им указав на запад и восток?

Прекрасен храм, купающийся в мире,

И сорок окон — света торжество;
На парусах, под куполом, четыре
Архангела прекраснее всего.

И мудрое сферическое зданье

Народы и века переживет,
И серафимов гулкое рыданье
Не покоробит тёмных позолот.1912

Notre Dame

Где римский судия судил чужой народ,

Стоит базилика, и — радостный и первый
Как некогда Адам, распластывая нервы,
Играет мышцами крестовый лёгкий свод.

Но выдает себя снаружи тайный план,

Здесь позаботилась подпружных арок сила,
Чтоб масса грузная стены не сокрушила,
И свода дерзкого бездействует таран.

Стихийный лабиринт, непостижимый лес,

Души готической рассудочная пропасть,
Египетская мощь и христианства робость,
С тростинкой рядом — дуб, и всюду царь — отвес.

Но чем внимательней, твердыня Notre Dame,

Я изучал твои чудовищные рёбра,
Тем чаще думал я: из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам…1912

Старик

Уже светло, поёт сирена

В седьмом часу утра.
Старик, похожий на Верлэна,
Теперь твоя пора!

В глазах лукавый или детский

Зелёный огонёк;
На шею нацепил турецкий
Узорчатый платок.

Он богохульствует, бормочет

Несвязные слова;
Он исповедываться хочет,
Но согрешить сперва.

Разочарованный рабочий

Иль огорченный мот
А глаз, подбитый в недрах ночи,
Как радуга цветёт.

А дома — руганью крылатой,

От ярости бледна,
Встречает пьяного
Сократа Суровая жена!1913, 1937