«Стихи, достойные запрета...»: Судьба поэмы Г.Гейне «Германия. Зимняя сказка».

Аугсбургская «Всеобщая газета» вовсе не стремится перечеркнуть поэтические достоинства поэмы, критик находит отдельные места забавными и занимательными, воздает должное едкому изображению аахенского накрахмаленного величия. «Но в целом, — предсказывает критик, — поэма оттолкнет многих читателей, и притом таких, которых ни в коей мере нельзя отнести к политическим или религиозным обскурантам».

Что же ставит в вину рецензент поэту? Он буквально воспринял проклятья Кельнскому собору и угрозу превратить недостроенный готический памятник — «Бастилию духа» — в конюшню. Он явно шокирован аристофановскими вольностями в эпизоде с богиней Гаммонией, прорицающей посредством ночного горшка. Находит многие стихи небезупречными, приводит чьи-то слова: «Две строчки совсем не рифмует, а две плохо рифмует». Доказательства? Для немецкого слуха, дескать, совершенно непереносима рифмовка типа: «Романтик — Уланд, Тик» (кстати, с тех пор она приобрела широкое распространение и стала привычна). Завершая статью, рецензент обращается к началу поэмы, где поэт незамедлительно требует для всех земного счастья. Эта программа представляется журналисту совершенно неосуществимой, а пути к тому — неведомыми.

Гейне, при его необычайной чувствительности к критическим уколам, воспринял эту статью спокойно и даже нашел ее полезной для книги. «"Всеобщая газета" ведет себя очень умно и посвящает мне статью, отрицательную, но приковывающую внимание к книге» (т. 10, с. 172), — писал он Юлиусу Кампе из Парижа 18 октября 1844 года — через три дня после появления рецензии. Терпимость автора поэмы, очевидно, объясняется тем, что он внутренне приготовился к еще более резким нападкам.

В той же газете Арнольд Руге, находившийся тогда в дружеских отношениях с Гейне, опубликовал в начале 1845 года статью «О новейшей немецкой поэзии», центральное место в которой занимал разбор «Зимней сказки». Критический пафос поэмы, по мнению Руге, внушает немецкому читателю «…необходимость полного освобождения нашего лицемерного мира от всяких иллюзий». Руге назвал поэму самым удачным образцом политической сатиры. Эта оценка выражала и позицию тех немецких демократов, которые увидели в сатирической поэме политическое оружие против врагов германской свободы.

Довольно долго часть читателей не воспринимала поэму Гейне не только из-за смелых прогрессивных идей, но и потому, что поэтика Гейне носила исключительно новаторский характер.

Так, официальные академические критики в ответ на фривольные шутки Гейне морщили носы и презрительно отворачивались, пытаясь не замечать шедевр немецкой поэзии XIX века или отпуская строптивому юмористу несколько бранных слов.

Первым из мэтров тогдашней немецкой критики начал травить поэта Вольфганг Менцель. Почти ровесник Гейне (он был на год моложе и умер на год раньше), Менцель выступал в издаваемых им газетах уже в молодые годы как маститый критик, дерзнувший посягнуть на авторитет самого Гете, а затем перешел к прямым политическим доносам на молодых немецких писателей и Гейне. Менцель вошел в историю немецкой литературы как хрестоматийный пример критика-доносчика, пытавшегося стяжать славу гнусными нападками на величайших писателей Германии. Националист и громогласный враг Франции, Менцель в своих пухлых трудах «История Европы» и «История последних сорока лет» травил Гейне как приверженца французской революционной идеологии и культуры, как «неарийского» писателя, чуждого германским святыням. Ярлыки Менцеля пытались потом налепить на автора «Германии. Зимней сказки» псевдопатриоты всех мастей — в особенности коричневой.

Ниспровергнуть авторитет Гейне пытался и популярный в конце прошлого века историк и публицист Генрих фон Трейчке. Трейчке был профессором истории в Фрейбурге, Киле и Гейдельберге. Член рейхстага, он занимал официальную должность прусского государственного историографа. Это был правительственный ученый-чиновник, который наставлял, чему и как учить в гимназиях и университетах. Написанная им пятитомная «История Германии XIX века» служила образцом для всех последующих исторических сочинений, доказывавших право на господство германской нации над другими народами. Трейчке приложил немало усилий, чтобы развенчать Гейне, доказать его неблагонадежность и враждебность кайзеровскому правопорядку.