Стихи — это то, что от жизни осталось... Избранное

В России плохо с мужиками,
Чтоб с головою Да с руками, —
И не одна война виной,
И революцией одной
Не оправдать —
   тоска их съела:
Попробуй посиди без дела,
К беде Отечества спиной?!

Борцы,

Аскеты,
Сумасброды,
Земной презревшие уют,
Копают тупо огороды
И водку пьют
Или не пьют.

Их нет в искусстве, нет в науке,

Их запах выдрали из книг,
Чтоб внуки их
   и внуков внуки
Учились жизни
Не у них…

1956, 1961

«Как спасти мне тебя…»

Как спасти мне тебя
от знакомых, прохожих?
Не держать же, как пленницу, взаперти.
Уши голос воруют.
Даже запахи кожи
чьи-то ноздри уносят —
поди запрети!

Ты большая, как я, —

не укрыть за спиною.
Ты сильнее меня —
не надеть паранджу.
Крепостною стеною,
черной-черной стеною —
я любовью, как башней,
тебя окружу.

1956

«Тебя нельзя любить!..»

Тебя нельзя любить!
Я это понял скоро.
Тебе легко грубить
и глупо возражать.
Тебя держать, как покоренный город:
то в страхе, то подачками
держать!
Чужая ты!
Но как же быть с тобою?
С такой пустой, как барабанный бой?!
И я врагам
   сдаю тебя
      без боя:
им лучше знать, как справиться с тобой.

1958

Кабан

В буреломе
   в егерском загоне —
выстрел, визг собак.
Уцепился бурый кабан за корень,
над оврагом повис на зубах.

Сходились охотники:

кто стоял, кто присел,
двустволку держа на весу.
А кабан словно колокол мертвый висел.
И было тихо в лесу.
Лишь солнце чуть теплилось в облаках.
Висел кабан на белых клыках…

1958

«В. Ш.»

Не волнуйся, маленький,
потерпи день-другой:
день — дугой солнечной,
ночь — дугой лунной.
Не волнуйся, маленький,
потерпи, мой умный!

Я немало прошел.

Вот последний бросок:
без привала
две ночи,
два дня.
Утром видел, как пуля
зарылась в песок,
двадцать лет догоняя меня.

1961

«Живу, как скворец в скворешне…»

Живу, как скворец
   в скворешне, —
под крышей дощатый ящик
щелястый. И с миром внешним
общаюсь через стоящий
поодаль высокий тополь:
подводу ль услышу, топот,
как тополь тотчас прошепчет —
кто едущий, кто прошедший.
Летает ко мне скворчиха —
ворчиха, родная птица.
Нам порознь никак не спится,
не пьется и не живется.
Она залетит напиться
водицы и остается
в прославленной сим навеки
без мрамора и колонн
скворешне. Смыкает веки
и спит под моим крылом.
Сопит под моим крылом.
Сидит над моим столом.
А у меня — ни стола, ни кола,
потому и зовут меня Ни-колай,
потому и скворечник — щеляст и тесен…
Но есть
на весь мир одна
скворчиха
   и пара песен,
когда улетит она.

1961

«Нет денег, хоть и надо их немного…»