Эта трещина тянется мимо вершины Хермона,Через воды Кинерета, вдоль Иордана-реки,Где в невидимых недрах расплавы теснятся и стонут,Рассекая насквозь неуклюжие материки.Через Негев безводный, к расселине Красного моря,Мимо пыльных руин, под которыми спят праотцы,Через Мертвое море, где дремлют Содом и Гоморра,Словно в банке стеклянной соленые огурцы.Там лиловые скалы цепляются зубчатым краем,Между древних гробниц проводя ножевую черту.В Мировой океан отправляется остров Израиль,Покидая навек Аравийскую микроплиту.От пустынь азиатских – к туманам желанной Европы,От судьбы своей горькой – к неведомой жизни иной,Устремляется он. Бедуинов песчаные тропыОборвутся внезапно над темной крутою волной.Капитан Моисей уведет свой народ, неприкаян,По поверхности зыбкой, от белых барашков седой.Через этот пролив не достанет булыжником Каин,Фараоново войско не справится с этой водой.Городам беззаботным грозить перестанет осада,И над пеной прибоя, воюя с окрестною тьмой,Загорится маяк на скале неприступной Масады,В океане времен созывая плывущих домой.1993
Переименование
Твой переулок переименован,И улица Мещанской стала снова,Какой она когда-то и была,А ты родился на Второй Советской,И нет тебе иного в мире местаИ улицы, – такие вот дела.О, бывшая одна шестая суши,Где не умеют строить, не разрушив!В краю всеразрушающих идейОт торопливой удержусь оценки:Вчера еще доламывали церкви,Теперь ломают статуи вождей.Истории людской досадный выброс, —Но я как раз родился в нем и вырос, —Вся жизнь моя в десятках этих лет,И сколько бы ни жил под облаками,Я помню ленинградскую блокаду,А петербургской не припомню, нет.Давно уже забыты песни эти,Становятся чужими наши дети,Исчезли с карты наши города.Нас как бы вовсе не было на свете,И ни один историк не ответит,Зачем мы жили, где или когда.В краю, где снова пусты пьедесталы,Мы доживаем жизнь свою устало,И оборвется наш недолгий следНа улице, что имя поменяла,В том городе, которого не стало,И в той стране, которой больше нет.1993