Стихи-Я Пушкина (СИ)

Стихи-Я Пушкина Эссе Владимир Буров

© Владимир Буров, 2019

ISBN 978-5-0050-1958-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стихи-Я Пушкина

Эпиграф

О сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух И опыт, сын ошибок трудных, И гений, парадоксов друг

И случай, бог изобретатель

Стихи-Я Пушкина

ОГЛАВЛЕНИЕ

Часть первая

Стихи-Я Пушкина,
или
Маленькие Хэппи-Энды

Часть вторая

Расшифровка Хеппи-Энда Евгения Онегина

Борис Парамонов говорит про Мейерхольда, что он говорил:

– Я не верю человеку, который говорит, что Пушкин лучший поэт. – Но!

Эти люди и не требуют этой веры к себе, ибо говорят это между прочим, а именно:

– Пока принесут к пиву креветки. – Они не знают о Пушкине больше ничего, так как и вообще о русской литературе:

– Ничего знать принципиально не хотят, ибо:

– Не бывает, – не бывает, как нужная не людям, а лично мне реальность.

Человек настолько запрещен, что ему только и нужен один Пушкин:

– Он-то точно был. – А дальше?

Дальше здесь не бывает:

– Ни науки, ни искусства, как именно не болтологии, а реальности.

Но одного имени Пушкина, как сказал Блок, нам уже хватает, чтобы сказать:

– Жить можно. – Имя Пушкинского Дома в Академии Наук. Нам всегда знакомый звук.

Пушкин – человек 18-го века, – говорится.

Говорится, что Пушкин чтит Петра Первого. – Но!

Это не очевидно. Ракурс, в котором Пушкин говорит о Петре очень далек от конкретности. Славные дни Петра – это еще не значит, что они славны Петром, а таковы были, наоборот, независимы от него.

Говорят, Пушкин возвышает Первобытного Человека над современным.

Да, это вполне возможно, что человек явился на Земле более совершенным, чем потом стал, хотя и маловероятно. Скорее всего, Человек мог стать хуже, потому что и послан сюда, чтобы постепенно, но всё равно должен:

– Проигрывать и проигрывать Врагу Человека.

Б. П.:

– Пушкин не был демократом.

А Шварценеггер?

Здесь Демократию понимают слишком учебно, ибо реальные демократы – это Герои фильмов Голливуда – по сути Первобытные Люди, ибо руководствуются, как истиной своей личной моралью. Но это и есть демократия:

– Человек на верху Пирамиды, один человек, а не масса, как здесь продолжают пытаться объяснить.

Б. П.:

– Против Пушкина пошла вся последующая литература, – и надо добавить именно, как против настоящей демократии.

Пушкин – это и есть настоящий герой – нет, не нашего времени, а именно герой:

– Голливуда – Я есмь.

Николай Полевой был против Пушкина, когда он написал стихотворение:

– К Вельможе.

Позже можно проверить, в чем там было дело, но думаю, Полевой исходит, как и власть, из:

– Правил писаных, – однако, не когда-то наперегонки с Абу Али ибн Синой, – а:

– Взятых, как здесь сейчас принято: с обратной стороны ученической тетради, как кодекс строителя коммунизма.

Полевой, как и многие пропагандисты и агитаторы держится – в своих текстах – возможно – какой-то отчужденной от самого себя системы, а система Пушкина – это сам человек:

– Я – это и есть сам Компьютер. – И именно поэтому становится возможна конкретность.

Не зря Пушкин порицался первыми комсомольцами после революции 17-года.

Просто жить – об этом все фильмы Голливуда, но в то же время реально искать и Чашу Грааля.

Борис Парамонов говорит, что царь не мешал Пушкину писать то, что он хотел.

Но вот это вряд ли, ибо произведение Пушкина:

– Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана – было до того не понято, что не было опубликовано – не включено в собрание сочинений до 1885 – кажется – года. – Вот интересно, помню, кажется, это был 1884 год, но теперь интернет уже не хочет и хочет отвечать на конкретные вопросы – работает только, как:

– Вся советская энциклопедия: вот те 10 томов – сам ищи-свищи, что там когда-могда существовало.

Точно также, как и Воображаемый Разговор с Александром 1 остался только в черновиках.

Или Расшифровка Пиковой Дамы – ни разу не слышал, чтобы хоть кто-нибудь сказал, что слова Германна в Обуховской больнице:

– Это быть, или нет быть Гамлета, – быть или не быть миру, – что это размышления Бога:

– А не вернуть ли всё созданное назад в мусорную корзину?

Чтобы никто и не помнил уже никогда, что хоть что-то здесь, на Земле было.

Догадается ли хоть когда-нибудь человек, что фраза:

– Я лжец, – воскликнул Лжец – истинна, т.к. имеет решение.

Иван Толстой сейчас говорит, что поэт подчиняется стихии. Закон нужен только народу.

Вот это ошибка, ибо Пушкин в отличии от примитивизма народа, решает эту задачу, что Человек Может два раза войти в одну и ту же реку, может решить задачу Бога, что Будущее может изменить Прошлое!

Это, как раз не стихия, а верх и цель Разума.

Сейчас Иван Толстой и Борис Парамонов рассматривают только внешний, видимый мир, а Пушкин, как Данте: