Стихи… стихи… моя стихия

* Агасфер (лат. Ahasverus) – Вечный жид,

мифический персонаж, по преданию

обреченный на вечные странствия по земле

до Второго пришествия Христа. Фигура Вечного

жида появляется в сюжетах европейской

литературы и живописи.

Данный сюжет, послуживший материалом для

многих литературных, поэтических и живописных

произведений, как он рисуется в его окончательном

виде, следующий: иудей-ремесленник, мимо дома

которого вели на распятие Иисуса Христа,

несшего свой Крест, отказал Иисусу и оттолкнул,

когда тот попросил позволения прислониться к стене

его дома, чтобы отдохнуть, и за это был по своим же

словам осуждён на скитание по земле до Второго

пришествия и вечное презрение со стороны людей.

Диалог Агасфера и Христа, обычно входящий,

с разными вариациями, во все версии:

«Иди, что ты медлишь?». – «Я пойду, но и ты

пойдёшь и будешь меня ждать»;

либо «Иди, на обратном пути отдохнёшь»

(подтекст: ты Сын Божий, так воскресни после

распятия и отдохни на обратном пути) —

«Ну так жди моего возвращения».

Перо порхает в пальцах Каллигона*

Война

Перо порхает в пальцах Каллигона,

Змеится список в тонкой вязи строк.

Шум плебса гасит занавес балкона.

Сбылось. Сбылось назначенное в срок.

Там за стеной, захлёбываясь кровью,

Смердит Неаполь, сдавшийся вчера.

Там без разбора  всякому сословию

Навязана смертельная игра.

Ни унции священного металла,

Ни золота крупиц не утаишь.

Рука с мечом давно колоть устала,

Рубить под корень плебсовый камыш.

Оружие сильней избитых истин,

И побеждённым некуда бежать.

Война по сути – детище корысти,

А полководцы – ассы грабежа.

Там под стеной лежат легионеры,

Которым грабить здесь не суждено.

А те, кто выжил, многоруким зверем

Рвут побеждённых, в глотки льют вино.

Здесь на руинах не сравниться зверю,

С кровавою жестокостью людей.

Легко срубая запертые двери,

В дома стремится алчущий злодей.

Сегодня отреклась от побеждённых

На горе им заступница судьба.

Быть может, счастье заживо сожжённым

Не влезть в ошейник грязного раба.

Назавтра величавый Велизарий

С добычей грузной вывезет обоз.

Ну, а солдат с оболом в лупанарий,

Не много же трофеев он унёс.

Пройдут века, но и под небом чистым

От грязных войн людей не удержать.

Война по сути – детище корысти,

И полководцы – ассы грабежа.

26.05.12  21:28  Самара

Письмо ответ Луция Манию

Жара не отпускает третий день,

Прохлады вздох даруют лишь фонтаны.

Пишу тебе ответ, любезный Маний,

Пока густа в беседке нашей тень.

Письмо твоё гонец доставил в срок.

На свитке не нарушены печати.

Ведь было бы для нас весьма не кстати,

Когда б чужой его прочесть бы мог.

По-прежнему ты слишком смел в речах,

А власть не переносит дух бунтарства.

Ещё вчера для блага государства

Был вычищен сеяновский очаг.

Тиберий не однажды говорил:

Власть – схваченная за уши волчица.

Пилату чудо было открутиться

За то, что он с Сеяном дружен был.

Я, кажется, тебе уже писал,

Быть в Сирии наместником не в тягость,

На вилле мне  хватает сладких ягод,

Здесь в Тибуре богатые леса.

В столице я бываю по делам,

Когда бывает то необходимо.

Донатий мой не безразличен Риму,

За то богам и кесарю хвала.

С рабами я взыскателен и строг,

Но справедлив в отеческих заботах,

Хотя запрещено им за ворота,

Эргастулы пустуют долгий срок.

Любезный Маний, осторожен будь.

В речах и мыслях кесарю послушен.

К нам этот мир давно стал равнодушен,

А тот другой уже зовёт нас в путь.

Твой Луций Эмилий Ламия    РИМ  XXXV  a.d.

2.12.12  5:52  Самара.

Письмо Луция Манию

Любезный Маний, скоро минет год

С той мимолётной встречи на Родóсе.

Роняет листья статерами  осень

За тибурское лето без невзгод.

С гонцом надёжным шлю тебе привет

(Разбойники бесчинствуют и ныне).

Заметил я, что радости иные

Волнуют кровь на склоне наших лет:

Изысканные ласки юных дев

Не разжигают прежнего пожара…

Огонь вина приятней тешит старость,

Тропинкой к сердцу в меру овладев.

Забавный случай: до ноябрьских ид

Дня за три сам вскрыл  амфору с тосканским,

Чтоб не дразнить раба искусом пьянства -

Вино водою тайно разводить.

Наполнив кубок влагою вина,

Вдыхал прохладу тихого заката…