Стихи. (В переводах разных авторов)

Закатом золотым озарены.

Бессмертные остались вдалеке

Бродить в лесах, как призраки, как сны,

И танцевать, как тени, на песке,

Рука в руке гулять по склонам гор

Иль грезить, глядя на морской простор;

И лица, словно сумрачные звезды,

Окутывать прозрачной дымкой сна;

И устремлять дремотный взор туманный

На солнце в одеянии шафранном,

Садящееся в воды океана;

И петь беспечно; словно капли меда,

Лились слова прощальные вдали,

И размывали пурпурные воды

Границы очарованной земли.

“Старик огонь пытается раздуть,

Он в доме сына, брата или друга

Зажился; не пора ли в дальний путь?

Его заботы шепчутся друг с другом;

Он слышит, как метель гудит в трубе,

Склоняется к огню и весь трясется,

Но грезит о победах и борьбе

И помнит лай собак и блики солнца.

А мы средь рощ зеленых и полей

Не думаем о будущем в тревоге,

Ведь мы пребудем вечно на земле,

Живые, нестареющие боги.

Зайчонок подрастает средь игры,

Любуясь жизнью дивно-изобильной,

Но прежде, чем возьмет ее дары,

Уже хромает, старый и бессильный.

И стаи птиц азийских на ветвях,

Как яркие крылатые тюльпаны,

И гребни пенные в бушующих морях,

Поющие о тайнах океана,

Обречены шепнуть: “Несправедливо”;

И зимородок станет горсткой пыли,

И на песке волна умрет с отливом,

И люди упокоятся в могиле.

А нам роса любви туманит очи

До той поры, покуда Бог дохнёт

На звезды, и, покинув небосвод,

Луна увянет бледной розой ночи”.

Комментарий У.Б. Йейтса:

«Эта поэма основана на средневековых ирландских диалогах между святым Патриком и Ойсином и на одной гаэльской поэме прошлого века.[80] Описанные в ней события […], как предполагается, относятся не к какой-либо конкретной эпохе, а к некоему неопределенному периоду, составленному из множества различных эпох, в котором разворачивается действие народных сказаний. Именно поэтому средневековые элементы здесь перемешаны с древними, как, собственно, и в поздних сказаниях о фениях. В гаэльских поэмах Ойсин посещает всего один остров, но в предании из “Silva Gadelica”[81] описывается “четыре рая”: северный остров, западный остров, южный остров и Адамов рай на востоке» (1912 г.).

The Wanderings of Oisin

BOOK I

S. Patrick. You who are bent, and bald, and blind,

With a heavy heart and a wandering mind,

Have known three centuries, poets sing,

Of dalliance with a demon thing.

Oisin. Sad to remember, sick with years,

The swift innumerable spears,

The horsemen with their floating hair,

And bowls of barley, honey, and wine,

Those merry couples dancing in tune,

And the white body that lay by mine;

But the tale, though words be lighter than air.

Must live to be old like the wandering moon.

Caoilte, and Conan, and Finn were there,

When we followed a deer with our baying hounds.

With Bran, Sceolan, and Lomair,

And passing the Firbolgs' burial-motmds,

Came to the cairn-heaped grassy hill

Where passionate Maeve is stony-still;

And found On the dove-grey edge of the sea

A pearl-pale, high-born lady, who rode

On a horse with bridle of findrinny;

And like a sunset were her lips,

A stormy sunset on doomed ships;

A citron colour gloomed in her hair,

But down to her feet white vesture flowed,

And with the glimmering crimson glowed

Of many a figured embroidery;

And it was bound with a pearl-pale shell

That wavered like the summer streams,

As her soft bosom rose and fell.

S. Patrick. You are still wrecked among heathen dreams.

Oisin. 'Why do you wind no horn? she said

'And every hero droop his head?

The hornless deer is not more sad

That many a peaceful moment had,

More sleek than any granary mouse,

In his own leafy forest house

Among the waving fields of fern:

The hunting of heroes should be glad.

'O pleasant woman, answered Finn,

'We think on Oscar's pencilled urn,

And on the heroes lying slain

On Gabhra's raven-covered plain;

But where are your noble kith and kin,

And from what country do you ride?

'My father and my mother are

Aengus and Edain, my own name

Niamh, and my country far

Beyond the tumbling of this tide.

'What dream came with you that you came

Through bitter tide on foam-wet feet?

Did your companion wander away

From where the birds of Aengus wing?

Thereon did she look haughty and sweet:

'I have not yet, war-weary king,

Been spoken of with any man;

Yet now I choose, for these four feet

Ran through the foam and ran to this

That I might have your son to kiss.

'Were there no better than my son

That you through all that foam should run?

'I loved no man, though kings besought,