Стихия боли

Тем временем Владлен, не обращая внимания на вызванную его словами реакцию, отвернул пробку и наполнил стаканчики почти до краев благородным напитком.

— За вас, девчонки, за ваше большое плавание, — поднял свой «бокал» Зайкин. — И пусть при виде вас передохнут от зависти все буржуи со своими «клизмами»…

На Кубинском аэродроме царила сверх обычная суета — еще бы, готовился дальний перелет «Витязей» и «Соколов».

Основная группа российской делегации уже улетела в Бангкок. Им предстояло заранее подготовить павильон с выставочными образцами и развернуть технику на открытой площадке.

Летчики двух пилотажных групп собрались в курилке и оживленно переговаривались, обсуждая нехитрые новости повседневной жизни. Рассуждали в основном на тему возможных конкурентов российской техники. Никто при этом не упоминал о предстоящем перелете к Индийскому океану. Летчики, как никто другой, народ суеверный, имеющий множество примет, в которые свято верили все, от молодого лейтенанта до убеленного сединами маршала.

Обе девушки находились тут же, одетые, как и все пилоты, в темно-синие комбинезоны, специально пошитые к Таиландскому авиасалону и обозначенные яркими эмблемами Российских ВВС и пилотажной группы «Воздушные Витязи». Они стояли чуть в стороне, невольно слушая разговоры мужчин, иногда реагируя на их шутки улыбками.

Неожиданно возле курилки появился полковник Шостак.

— Становись. Стройся, — громогласно объявил Кирилл.

Едва летчики успели высыпать на плац и разделиться погруппно, тут же послышалось зычное:

— Смирно! Равнение налево!

К летчикам стремительно приближался незнакомый генерал с многочисленной свитой, большая часть которой состояла из местного начальства. Командир «Витязей» строевым шагом встал перед строем и, вскинув в приветствии руку, четко доложил:

— Товарищ генерал-майор, пилотажные группы «Воздушные Витязи» и «Соколы» построены. Докладывал командир «Витязей» полковник Шостак.

— Хорошо, — важно кивнул незнакомый военачальник. — Становись в строй, — и обратился к выстроившимся летчикам: — Здоров, молодцы.

Генерал хотел выглядеть со стороны эдаким свои парнем, отцом-командиром, но получалось из рук вон плохо. Фальшь проскальзывала во всем, начиная от его внешности, взгляда и заканчивая бравурной речью.

Летчики дружно гаркнули:

— Здрав… жела…м, това…щ генерал-майор!

— Я ваш временный начальник, назначен руководителем российской делегации в Бангкоке, генерал-майор Гончарин Артур Вячеславович. Как говорится, прошу любить и жаловать, — представился генерал и тут же добавил: — Впрочем, в армии можно обойтись и без этого, главное — четкое исполнение приказов. — Гончарин непроизвольно правой рукой взялся за козырек фуражки, сдвигая ее на затылок. — Перелет предстоит непростой, с посадкой в Новосибирске и дозаправкой в воздушном пространстве над Китайской Народной Республикой. Задание сложное, но здесь собрались опытные асы, поэтому не будем зацикливаться на деталях, — генерал прервался на короткую паузу, таким образом отделяя главное от общего. — Я сам действующий летчик, общий налет больше трех тысяч часов, так что пойду на «поводыре» «Ил-76». Будем действовать сплоченно и четко, все пройдет как надо.

После такого короткого, но яркого (как казалось самому оратору) спича Артур Вячеславович прошел вдоль строя, пожимая руки пилотам, в самых лучших начальственных устоявшихся традициях непрерывно сыпал шутками, острыми замечаниями, а зачастую ничего не значащими фразами.

Экипаж «тридцать третьего», как и положено по ранжиру, стоял в конце шеренги «Витязей». Несмотря на то что они стояли навытяжку, скосив глаза в сторону, девушки в деталях могли разглядеть приближавшегося к ним нового начальника. Генерал был среднего роста, со слегка обрюзгшей рыхлой фигурой. Лицо с морщинистыми набрякшими мешками под глазами и бурыми прожилками на щеках выдавало в нем человека, не сдержанного в общении с зеленым змием. Скабрезные шутки, которыми как горохом сыпал генерал, дополняли его портрет вовсе не с лучшей стороны.

Наконец очередь дошла и до женского экипажа.

— А, девушки! — радостно оскалился Гончарин, как будто речь шла о дополнении к его свите. Он внимательно и даже придирчиво оглядел каждую летчицу в отдельности, потом довольно хмыкнул и спросил: — График полета, девчата, жесткий. Выдержите?

— Так точно! — как командир экипажа звонко выпалила Наталья Серпень. — Из-за нас задержек не будет.

— Без задержек, говоришь? — проворчал генерал, его воспаленные глаза стали похотливо-маслянистыми. Внезапно он подмигнул обеим и хмыкнул: — Ну что ж, это вдохновляет. — Развернувшись к своей свите, генерал Гончарин гаркнул во всю мощь своих легких: — Вольно, все свободны! Встретимся завтра в небе, успеем еще надоесть друг другу.