Стихия страха

— Я знаю, что там, в кабинете профессора, я видела псину. Я знала, что она всего лишь мара, ведь поведение ректора не изменилось. Знала… Но… — Лидия прикрыла глаза, в которых угасало безумие. — Но я также знала, что для меня она была настоящей. И для профессора она была реальной. Слишком сильное колдовство впитывается в людей, в окружающие предметы. Безумие лишь ждет подходящего часа, чтобы заявить о себе… И вы правы, оно заразно…

Я похолодел от ее слов, вспомнив про Софи и проклятие ее прадеда. Можно сколько угодно закрывать глаза на безумный бред Лидии, но до сих пор она не ошибалась в том, что касалось колдовства.

— А как же тогда проклятие? — спросил я и тут же пожалел.

— Какое проклятие? — недоуменно уставилась на меня Лидия. — О чем вы?

— Проклятие существует? Если колдун проклял кого-то, как долго оно может существовать? — отступать уже все равно поздно.

— Существовать может что угодно, господин инквизитор. Тем более, проклятие. Только почему вы вдруг о нем заговорили, а? — она прищурилась, глядя на меня.

— Если колдуна сожгли, разве не должно проклятие развеяться вместе с его прахом?

— Вовсе нет. Если колдун был сильным, если слишком много людей его боялись, если его безумие впиталось в их сознания или в подходящий материальный символ, то будьте уверены, рано или поздно оно проявится. Обязательно найдется тот, кто поверит в него, кто испугается его силы, и тогда оно окрепнет, наберется сил и заявит о себе…

Мне сделалось тоскливо и муторно, и я поторопился к выходу, таща за собой Лидию. Мне непременно нужно было увидеть Софи и расспросить ее.

— Так кто кого проклял, господин инквизитор? — не унималась Лидия. — Или мне лучше спросить об этом госпожу Бурже?

Я вздрогнул и замешкался, выдавая себя с головой. Иногда мне казалось, что эта безумица обладает каким-то звериным чутьем и читает мысли.

— Вас это не касается, госпожа Хризштайн, — я остановился и зло посмотрел на нее. — Вы сейчас же сядете в экипаж и отправитесь домой. И только попробуйте противиться. Даже если для этого мне придется тащить вас за шкирку, клянусь Единым, я это сделаю!

Конечно же, Лидия мне не поверила и тут же попробовала вырвать локоть. Тогда я в очередной раз наплевал на правила приличия, схватил ее за ухо, словно нашкодившую девчонку, и потащил за собой, не слушая ее возмущенные вопли и игнорируя удивленные взгляды окружающих.

— Да отпустите же! Больно! Куда вы меня тянете?

— Господин инквизитор? — удивленный возглас душеведа застал меня врасплох, и Лидия безошибочно улучила момент, чтобы вырваться. Она кинулась к профессору Камилли, тут же заливаясь слезами и цепляясь за него.

— Профессор! Умоляю вас, избавьте меня от грязных домогательств этого лицемера! Как он смеет распускать руки!

— Господин инквизитор! — в голосе профессора уже слышалось удивленное возмущение. — Я никогда бы не подумал, что вы способны так низко пасть! Из-за женщины! Право, я был о вас лучшего мнения!

Лидия всхлипнула и добавила, упреждая мои объяснения:

— Вы представляете, он еще смеет утверждать, что пытается мне помочь, что заботится о моем душевном равновесии!

— Профессор, — в нерешительности начал я. — Госпожа Хризштайн нездорова…

— Вот! Вот! — торжествующе закричала она. — Что я вам говорила! Профессор, я прошу вас, умоляю, дайте свое авторитетное заключение о состоянии моего душевного здоровья. Оградите меня от его приставаний… Раз и навсегда!

Профессор заколебался, расстроено прижимая к груди старый манускрипт.

— Я немного занят… Но если вы изволите подождать меня после лекции, то я смогу уделить вам…

— Профессор, вы меня просто спасаете! Если вы не против, я подожду вас прямо на лекции. Не хочу оставаться одна. Вы же понимаете…

Лидия кинула многозначительный взгляд в мою сторону и украдкой мне подмигнула. Раньше я бы наверное разозлился, но мне вдруг стало все равно. Пока она будет с профессором, я успею поговорить с Софи.

— Я лишь надеюсь, госпожа Хризштайн, что профессор Камилли окажется плохим душеведом. В противном случае, наша следующая встреча может произойти совсем в другом месте…

— Не слушайте этого завистника, профессор. Я о вас наслышана. Это правда, что вы добились необычайных успехов в излечении самых трудных случаев? Расскажите, умираю от любопытства… А еще всегда хотела узнать, правда ли, что…

Лидия ловко оперлась о руку несчастного душеведа и потащила его прочь, не умолкая ни на секунду. Я невольно пожалел разговорчивого профессора, который, кажется, нашел себе достойную соперницу по части словоблудия. Впрочем, они друг друга стоят.

Эмиль открыл мне лишь после пятого настойчивого стука в дверь. Он был бледен и растерян.

— Кысей… — начал он радостно, но потом осекся и неуверенно спросил. — Или мне теперь надо обращаться к вам — господин инквизитор?

Я впихнул его обратно в дом и быстро закрыл за собой дверь. Глупо, но мне так и чудилось, что Лидия вот-вот выпрыгнет у меня из-за плеча и начнет приставать с расспросами к моим друзьям.

— Где Софи? Мне нужно срочно с ней поговорить. И с тобой тоже.