Стихия страха

Да что же она никак не угомонится? Я подошел и повернул тело на живот, думая лишь о том, как быстрей избавиться от неприятного ощущения прикосновения к мертвому.

— Вот! — торжествующе вскричала Лидия у меня над ухом так, что я вздрогнул. — На спине отметина! Видите?

Она указала на обширный синяк на позвоночнике, потом провела по нему пальцем, очерчивая контур, приложила свой кулак, словно проверяя, может ли удар оставить такой след.

— Это не похоже на след руки, правда? — Лидия злорадно усмехнулась. Я хотел было возразить, что кулак крупного мужчины вполне может оставить подобный след, но не стал подливать масла в огонь.

— Этот синяк вообще может не иметь никакого отношения к его смерти, госпожа Хризштайн.

Она отмахнулась от моих слов, повернулась к соседнему столу, на котором была сложена одежда умершего, и вытащила мантию. Лидия внимательно рассматривала ее, разве что не обнюхивала, она явно искала что-то, ведомое лишь ей. Мне на мгновение захотелось узнать, что же такое страшное ей причудилось в коридоре, что творилось в ее мыслях. Я задумался над тем, что ни разу не видел ее дрожащей от страха перед реальными вещами, которых следовало бы пугаться. Словно она не воспринимала всерьез окружающую действительность, относясь к ней, как к игре, вместо этого до нелепости пугаясь собственных видений. Какой странный парадокс…

— Нашла, — удовлетворенно произнесла Лидия, держа мантию на широко вытянутых руках. — Смотрите, господин инквизитор.

На спине был хорошо заметен вырванный кусок ткани, что неровным лоскутом свисал вниз. Я нахмурился, вспоминая картину смерти профессора. Нет, не вспомню, я был слишком сосредоточен на том, чтобы не почуять запах крови и проверить пульс, возможно, я даже не взглянул на его спину.

— И что? Что это доказывает?

Лидия небрежно набросила мантию на тело несчастного профессора, смахнула на ней что-то невидимое и подошла ко мне.

— Это доказывает, господин инквизитор, что профессора Грано кто-то до смерти напугал. Напугал так, что он побежал, не разбирая дороги. И выпрыгнул в окно.

— Неужели? И на основании чего вы сделали такой вывод?

Лидия торжествующе повертела в пальцах клок волос темно-серого цвета.

— Это шерсть. Собачья шерсть. Думаю, он бежал от собаки. Иначе откуда шерсть на его мантии? Откуда на мантии вырванный кусок ткани? Откуда синяк на спине?

— Я могу придумать несколько объяснений, — начал я. — Но вы же все равно будете упрямо стоять на своем.

— Я видела эту псину, — припечатала Лидия. — Громадная тварь, до смерти напугавшая профессора. И здесь возможны лишь два варианта: либо это чудовище создал безумный разум профессора, либо же оно порождение чужого помешательства.

Она развернулась и пошла к выходу. Я бросил ей в спину:

— Так вы убегали от собаки, госпожа Хризштайн? От собаки, которой не существует?

Лидия споткнулась, замерла, потом процедила:

— Вам смешно? Для меня эта тварь была вполне реальна. И я очень хочу знать, насколько она реальна для госпожи Бурже.

Ее каблуки застучали по лестнице, словно она пыталась впечатать сказанные слова и сделать их весомей. Я покрутил в пальцах брошенный ею клочок шерсти. Демон раздери! Он мог столкнуться с собакой по дороге в Академию, или же это был его собственный пес.

Я догнал Лидию уже наверху и попробовал договориться.

— Госпожа Хризштайн, я потребую от капитана проведения вскрытия. Если действительно обнаружатся подозрительные обстоятельства, то начну дознание. Вы же отправитесь домой. Вам не стоит разгуливать по городу в таком состоянии…

— Премного благодарна, господин Тиффано. Только у меня другие планы. Я намерена навестить госпожу Бурже.

— Послушайте! — я взял ее за плечи и заглянул в глаза, стараясь говорить спокойно и четко. — У вас осеннее обострение. Ваши приступы слишком опасны, чтобы их игнорировать…

— Мои приступы! — взорвалась Лидия. — Вы — болван, господин инквизитор! Упрямый и самонадеянный. Это тоже мои фантазии?

Она развернулась и задрала юбку до колена, открыв голенище сапога. На в клочья изодранной коже сапога я увидел запекшуюся кровь. Мысли смешались — где она уже успела?..

— Вы с ума сошли так разгуливать? А ну идемте, — я подхватил ее под локоть и потащил в анатомический театр, где наверняка имелась спиртовая настойка.

— Куда вы меня тянете? — Лидия попробовала вырваться.

— Рану нужно обработать. Или вы хотите заработать заражение? Кроме того, я хочу взглянуть на рану.

Усталый ассистент, что как раз складывал хирургические инструменты после показательного вскрытия, даже не удивился, когда я впихнул Лидию и потребовал дать спирт и чистые тряпки. Он лишь уточнил:

— Опять в третьей аудитории поранились? Что же никак ее не починят… — и подвинул мне склянку со спиртом. — А повязки там, в шкафу.

— Обождите! — вырвалась от меня Лидия. — Почему опять? Кто еще поранился?

Парень даже не оторвался от своего занятия, гремя инструментами:

— Да постоянно кто-нибудь из профессоров. Вчера профессор Грано, бедолага, приходил, руку рассек до крови, когда опять забыл про сломанную ступеньку и упал.