Не пугайся слова «кровь» —кровь, она всегда прекрасна.Кровь ярка, красна и страстна,«кровь» рифмуется с «любовь».Этой рифмы древний лад!Разве ты не клялся ею,самой малостью своею,чем богат и не богат?Жар ее неотвратим…Разве ею ты не клялсяв миг, когда один осталсяс вражьей пулей на один?И когда упал в бою,эти два великих слова,словно красный лебедь, сновапрокричали песнь твою.И когда пропал в краювечных зим, песчинка словно,эти два великих словапрокричали песнь твою.Мир качнулся. Но опятьв стуже, пламени и безднеэти две великих песнитак слились, что не разнять.И не верь ты докторам,что для улучшенья кровикилограмм сырой морковинужно кушать по утрам.
Главная песенка
Наверное, самую лучшуюна этой земной сторонехожу я и песенку слушаю —она шевельнулась во мне.Она еще очень неспетая.Она зелена, как трава.Но чудится музыка светлая,и строго ложатся слова.Сквозь время, что мною не пройдено,сквозь смех наш короткий и плачя слышу: выводит мелодиюкакой-то грядущий трубач.Легко, необычно и веселокружит над скрещеньем дорогта самая главная песенка,которую спеть я не смог.
Ленинградская музыка
Пока еще звезды последние не отгорели,вы встаньте, вы встаньте с постели, сойдите к дворам,туда, где — трава, где пестреют мазки акварели…И звонкая скрипка Растрелли послышится вам.Неправда, неправда, всё — враки, что будто бы старятстаранья и годы! Едва вы очутитесь тут,как в колокола купола золотые ударят,колонны горластые трубы свои задерут.Веселую полночь люби — да на утро надейся…Когда ни грехов и ни горестей не отмолить,качаясь, игла опрокинется с Адмиралтействаи в сердце ударит, чтоб старую кровь отворить.О, вовсе не ради парада, не ради награды,а просто для нас, выходящих с зарей из ворот,гремят барабаны гранита, кларнеты оградысвистят менуэты… И улица Росси поет!