Стихотворения

Полночь в Москве. Роскошно буддийское лето.
С дроботом мелким расходятся улицы в чоботах
                              узких железных.
В черной оспе блаженствуют кольца бульваров…
     Нет на Москву и ночью угомону,
     Когда покой бежит из-под копыт…
     Ты скажешь – где-то там на полигоне
     Два клоуна засели – Бим и Бом,
     И в ход пошли гребенки, молоточки,
     То слышится гармоника губная,
     То детское молочное пьянино:
     – До-ре-ми-фа
     И соль-фа-ми-ре-до.

Бывало, я, как помоложе, выйду

В проклеенном резиновом пальто
В широкую разлапицу бульваров,
Где спичечные ножки цыганочки в подоле
                              бьются длинном,
Где арестованный медведь гуляет —
Самой природы вечный меньшевик.
     И пахло до отказу лавровишней…
     Куда же ты? Ни лавров нет, ни вишен…

Я подтяну бутылочную гирьку

Кухонных крупно скачущих часов.
Уж до чего шероховато время,
А все-таки люблю за хвост его ловить,
Ведь в беге собственном оно не виновато
Да, кажется, чуть-чуть жуликовато…

Чур, не просить, не жаловаться! Цыц!

Не хныкать – для того ли разночинцы
Рассохлые топтали сапоги, чтоб я теперь
                              их предал?
Мы умрем как пехотинцы,
Но не прославим ни хищи, ни поденщины,
                              ни лжи.

Есть у нас паутинка шотландского старого пледа.

Ты меня им укроешь, как флагом военным,
                              когда я умру.
Выпьем, дружок, за наше ячменное горе,
Выпьем до дна…
Из густо отработавших кино,
Убитые, как после хлороформа,
Выходят толпы – до чего они венозны,
И до чего им нужен кислород…

Пора вам знать, я тоже современник,

Я человек эпохи Москвошвея, —
Смотрите, как на мне топорщится пиджак,
Как я ступать и говорить умею!
     Попробуйте меня от века оторвать, —
     Ручаюсь вам – себе свернете шею!

Я говорю с эпохою, но разве

Душа у ней пеньковая и разве
Она у нас постыдно прижилась,
Как сморщенный зверек в тибетском храме:
Почешется и в цинковую ванну.
– Изобрази еще нам, Марь Иванна.
Пусть это оскорбительно – поймите:
Есть блуд труда, и он у нас в крови.

Уже светает. Шумят сады зеленым телеграфом,

К Рембрандту входит в гости Рафаэль.
Он с Моцартом в Москве души не чает —
За карий глаз, за воробьиный хмель.
И словно пневматическую почту
Иль студенец медузы черноморской
Передают с квартиры на квартиру
Конвейером воздушным сквозняки,
     Как майские студенты-шелапуты.

Май – 4 июня 1931

* * *