Стихотворения

Осыпаются листья, Евгения Стэнман, пора мне
Вспомнить вёсны и зúмы, и осени вспомнить пора.
Не осталось от замка Тамары камня на камне,
Не хватило у осени листьев и золотого пера.

Старых книг не хватило на полках, чтоб перечесть

   их,
Будто б вовсе не существовал Майн Рид;
Та же белая пыль, та же пыльная зелень
   в предместьях,
И еще далеко до рассвета, еще не погас и горит

На столе у тебя огонек. Фитили этих ламп

   обгорели,
И калитки распахнуты, и не повстречаешь тебя.
Неужели вчерашнее утро шумело вчера, неужели
Шел вчера юго-западный ветер, в ладони трубя?

Эти горькие губы так памятны мне, и похоже,

Что еще не раскрыты глаза, не разомкнуты руки
   твои;
И едва прикоснешься к прохладному золоту
   кожи, —
В самом сердце пустынного сада гремят соловьи.

Осыпаются листья, Евгения Стэнман. Над ними

То же старое небо и тот же полет облаков.
Так прости, что я вспомнил твое позабытое имя
И проснулся от стука веселых твоих каблучков.

Как мелькали они, когда ты мне навстречу

   бежала,
Хохоча беспричинно, и как грохотали потом
Средь тифозной весны у обросших снегами
   причалов,
Под расстрелянным знаменем, под перекрестным
   огнем.

Сабли косо взлетали и шли к нам охотно

   в подруги.
Красногвардейские звезды не меркли в походах,
   а ты
Все бежала ко мне через смерть и тяжелые
   вьюги,
Отстраняя штыки часовых и минуя посты…

Я рубил по погонам, я знал, что к тебе

   прорубаюсь,
К старым вишням, к окну и к ладоням горячим
   твоим,
Я коня не зануздывал больше, я верил, бросаясь
Впереди эскадрона на пулеметы, что возвращусь
   невредим.

И в теплушке, шинелью укутавшись, слушал

   я снова,
Как сквозь сон, сквозь снега, сквозь ресницы
   гремят соловьи.
Мне казалось, что ты еще рядом, и понято все
   с полуслова,
Что еще не раскрыты глаза, не разомкнуты руки
   твои.

Я готов согласиться, что не было чаек над пеной,

Ни веселой волны, что лодчонку волной унесло.
Что зрачок твой казался мне чуточку меньше
   вселенной,
Неба не было в нем — впереди от бессонниц светло.

Я готов согласиться с тобою, что высохла влага

На заброшенных веслах в амбарчике нашем, и вот
Весь июнь под лодчонкой ночует какой-то
   бродяга,
Режет снасть рыболовной артели и песни поет.

Осыпаются листья, Евгения Стэнман. Пора мне

Вспомнить вёсны и зúмы, и осени вспомнить пора.
Не осталось от замка Тамары камня на камне,
Не хватило у осени листьев и золотого пера.

Мы когда-то мечтали с тобой завоевывать

   страны,
Ставить в лунной пустыне кордоны и разрушать
   города;
Через желтые зори, через пески Казахстана
В свежем ветре экспресса по рельсам ты мчалась
   сюда.

И как ни был бы город старинный придирчив

   и косен, —
Мы законы Республики здесь утвердим и
   поставим на том,
Чтоб с фабричными песнями свыклась и
   сладилась осень,
Мы ее и в огонь, и в железо, и в камень
   возьмем.

Но в строительном гуле без памяти, без перемены

Буду слушать дыханье твое, и, как вечность
   назад,
Опрокинется небо над нами, и рядом мгновенно
Я услышу твой смех, и твои каблучки простучат.