Он спал как будто. Песню ветра,Гремя заслонкой, вел камин.Висели звезды рядом где-то,Между оконных крестовин.Он сразу понял: осень, вечер,Деревня, ссылка. Он привсталНа локоть. Вслушался: далечеЗапел бубенчик и пропал.Опять пропал! Опять хоть в спячку!Ни книг, ни писем, ни друзей…Вдруг слово первое враскачкуПрошлось по комнате по всей.И, на ходу качая воздух,То легкой рысью, то в карьер,Шатая стены, окна, звезды,Обозначается размер.В его походке знаменитойРаздольем песенной тропыВосходят кованым копытомЧетыре тяжкие стопы.Четыре солнца всходят разом,Четыре бубна в уши бьют,Четыре девы ясноглазыхВ четыре голоса поют.И песня льется, замирая,А в ней, чиста и глубока,То удаль русская без края,То злая русская тоска,Паром, скрипящий у причала,Полынь, репейник на поляхИ потерявшая начало,Вся в рытвинах и колеях,Дорога. Полосы косыеНа верстовых ее столбахИ на шлагбаумах. Россия!Трактиры, галки на крестах,И деревянные деревни,И деревянные мосты.Россия, Русь в уборе древней,Живой навеки красоты!Душа изведала отрадыНародных песен, скорбных дум,И глушь лесов, и гор громады,И ширь долин, и моря шум.Страна! Как сердцу в ней просторноИ как в ней тесно для ума,Для вольности! Живые зернаВ ней душит рабство и тюрьма.Уже друзей не досчитатьсяНа перекличке. Черный год!Суровый год! И, может статься,Его уж близится черед?..Писать! Слова идут, мужаютИ в строе песенном плывут,А звезды стены окружаютИ в окна свет неверный льют.Писать, писать — в стихах и в прозе,Писать! Не то сойдешь с ума…Вот-вот зима. Свежо. Морозит.Ужель еще, еще зима?