Осенний день. Поблекли травы.Сырой, туманный холодок.И вдруг нежданно у канавыРасцвел шиповника цветок.Как будто друг, всегда желанный,Он в этот серый день вошелИ, озарив его, румяный,Неукротимый, цвел и цвел.Ему и горя было мало,Что лето за море ушло,Что все вокруг отпировало,Открасовалось, отцвело.В своем порыве одинокомОн жаждой жизни пламенел,И лес, притихший за дорогой,«Не отцветай!» — ему шумел.И лесу вторил шорох ветраИ голоса отлетных стай.И я шептал посланцу лета:«Не отцветай! Не отцветай!»
1953
«Глубокая полночь. И только одно…»
Глубокая полночь. И только одноПод самою крышей не гаснет окно —Знать, сердцу чьему-то покоя все нет. Не гасни, не гасни, мой свет!В степи неоглядной далекий костерМерцает, и меркнет, и радует взор.Теплом его путник продрогший согрет. Не гасни, не гасни, мой свет!Все море во мраке, уснула земля,И только чуть видный огонь корабляКак будто земле посылает привет. Не гасни, не гасни, мой свет!Высокая в небе пылает звезда —Что ей мимолетные наши года! —Горит миллионы беспамятных лет. Не гасни, не гасни, мой свет!Вот так же и ты мне и ночью и днемСияешь, горишь негасимым огнем,С тобой не страшусь я ни мрака, ни бед. Не гасни, не гасни, мой свет!
1953
«Опять до тебя перегоны…»
Опять до тебя перегоны,И ветер, над крышей гудя,Роняет на стекла вагонаХолодные слезы дождя.Опять я шепчу твое имя,Как в первый тот, памятный год.Нет, нет, мы не стали чужими,И сердце, как прежде, поет.А если тебя я обиделИ словом своим не согрел,Прости мне: я просто не видел.Каким я богатством владел.И пусть эта ночь и ненастье,И пусть я в разлуке с тобой —Ты стала мне светом и счастьем,Ты стала мне жизнью самой.