Золото моих волосТихо переходит в седость.– Не жалейте! Всё сбылось,Всё в груди слилось и спелось.Спелось – как вся даль слиласьВ стонущей трубе окраины.Господи! Душа сбылась:Умысел твой самый тайный.Несгорающую сольДум моих – ужели пепелФениксов отдам за смольВременных великолепий?Да и ты посеребрел,Спутник мой! К громам и дымам,К молодым сединам дел —Дум моих причти седины.Горделивый златоцвет,Роскошью своей не чванствуй:Молодым сединам бедЛавр пристал – и дуб гражданский.
Между 17 и 23 сентября 1922
Хвала богатым
И засим, упредив заране,Что меж мной и тобою – мили!Что себя причисляю к рвани,Что честно́ мое место в мире:Под колесами всех излишеств:Стол уродов, калек, горбатых…И засим, с колокольной крышиОбъявляю: люблю богатых!За их корень, гнилой и шаткий,С колыбели растящий рану,За растерянную повадкуИз кармана и вновь к карману.За тишайшую просьбу уст их,Исполняемую как окрик.И за то, что их в рай не впустят,И за то, что в глаза не смотрят.За их тайны – всегда с нарочным!За их страсти – всегда с рассыльным!За навязанные им ночи(И целуют и пьют насильно!)И за то, что в учетах, в скуках,В позолотах, в зевотах, в ватахВот меня, наглеца, не купят —Подтверждаю: люблю богатых!А еще, несмотря на бритость,Сытость, питость (моргну – и трачу!),За какую-то – вдруг – побитость,За какой-то их взгляд собачийСомневающийся…– не стерженьли к нулям? Не шалят ли гири?И за то, что меж всех отверженствНет – такого сиротства в мире!Есть такая дурная басня:Как верблюды в иглу пролезли.… За их взгляд, изумленный на-смерть,Извиняющийся в болезни,Как в банкротстве… «Ссудил бы… Рад бы —Да»…За тихое, с уст зажатых:«По каратам считал, я – брат был»…Присягаю: люблю богатых!