Стихотворения

Венецианского искусства труд чудесный,
Стояло Зеркало в палате золотой,
И прямо против точки той,
Где солнце из-за волн спешит на свод небесный.
Уж первый луч его взливался на буграх
И нежным горизонт румянцем багрянился.
Пастух, что мучим быв любовью, пробудился,
Бродил глухой стезей с овечками в полях.
Уже настал тот час, что солнце выходило
Из туч
И, луч
В пространство устремив воздушное, открыло
Во тьме лежавший свет.
За ним вослед
Такой же солнца круг и в Зеркале явился,
И золотом кристалл горящим воспалился.
Сиянье Зеркало в кичливость привело,
И вот какую речь оно произнесло:
«Вселенной взоры днесь я с солнцем разделяю
И всё то презираю:
На что я ни гляжу,
Сиянья равного ни в чем не нахожу».
Но туча мрачная закрыла солнце с краю.
Весь блеск пропал.
Кристалл
Сумра́чен стал.

Лучами милости вельможа осиянный

Мечтает, что пред ним преклонится весь мир;
Но только станет ветр дыхать непостоянный —
Льстецы бегут, один останется кумир.<1773>, 1780-е годы

21. КРЕСТЬЯНИН, ЛИСИЦА И СОБАКА {*}

В деревне ль было то или в селе каком,
Молчит история о том,
Заживный Мужичок, крестьянин жил богатый, —
Лишь знаю, что Лиса, сей зверь замысловатый,
Хотела Мужичка на старости подъесть,
Цыпляток перевесть.
Уж целые три дни Лисица добывает
И целые три дни Лисица голодает.
Не позволяется Лисе в курятник вход:
Пес бодрый у ворот;
А Пес Лисе не доброхот.
Терпеньем должно взять, чего не можно силой,
Таиться долго за углом,
Питаться пищею постылой,
Чтоб только видеть Пса, обремененна сном.
«Во что ни станет мне, клянуся, Стикс, тобою, —
Лисица говорит, —
Добыча от меня моя не убежит.
И кто бы без того почел меня Лисою,
Когда уж не могу крестьянских кур достать?»
Итак, в ненастну ночь, минутой роковою,
Подметила Лиса, что начал Пес дремать.
И тотчас мой герой подвигнул сильну рать.
Я мню Улисса зреть с прехрабрым Диомидом,
Как разъяренным видом
Разил он Резов стан.
Подобно так Лисе курятник в добычь дан.
И солнце на восходе
Едва от ужаса не совратилось вспять,
Как прежде скрылося оно при непогоде,
Как боги Ромула к себе хотели взять.
В каком, Крестьянин, был ты горе,
Когда открыл злодейства нощи день!
Напал было на Пса ты вскоре
Со множеством престрашных пень.
Но Пес хозяину сказал довольно смело:
«Зачем желаешь ты, чтоб, сна себя лиша,
Я только то берег, в чем нет мне барыша?
Беречь свое добро — твое, хозяин, дело».

Ах! Сколько счастлив тот,

Кто, скуча жить в толпе, один жить может дома!
Пусть кроет дом его не злато, а солома.
Но сколько же за то и страхов и хлопот!<1773>, 1780-е годы

22. БАСНЬ {*}

Подражание Де Ла Фонтеню