Стихотворения 1907 года

Открыт паноптикум печальный
Один, другой и третий год.
Толпою пьяной и нахальной
Спешим… В гробу царица ждет.

Она лежит в гробу стеклянном,

И не мертва и не жива,
А люди шепчут неустанно
О ней бесстыдные слова.

Она раскинулась лениво —

Навек забыть, навек уснуть…
Змея легко, неторопливо
Ей жалит восковую грудь…

Я сам, позорный и продажный,

С кругами синими у глаз,
Пришел взглянуть на профиль важный,
На воск, открытый напоказ…

Тебя рассматривает каждый,

Но, если б гроб твой не был пуст,
Я услыхал бы не однажды
Надменный вздох истлевших уст:

«Кадите мне. Цветы рассыпьте.

Я в незапамятных веках
Была царицею в Египте.
Теперь — я воск. Я тлен. Я прах».—

«Царица! Я пленен тобою!

Я был в Египте лишь рабом,
А ныне суждено судьбою
Мне быть поэтом и царем!

Ты видишь ли теперь из гроба,

Что Русь, как Рим, пьяна тобой?
Что я и Цезарь — будем оба
В веках равны перед судьбой?»

Замолк. Смотрю. Она не слышит.

Но грудь колышется едва
И за прозрачной тканью дышит…
И слышу тихие слова:

«Тогда я исторгала грозы.

Теперь исторгну жгучей всех
У пьяного поэта — слезы,
У пьяной проститутки — смех».

16 декабря 1907

«Стучится тихо. Потом погромче…»

Стучится тихо. Потом погромче.
     Потом смеется.
И смех всё ярче, желанней, звонче,
     И сердце бьется.

     Я сам не знаю,

     О чем томится
          Мое жилье?

     Не сам впускаю

     Такую птицу
          В окно свое!

     И что мне снится

     В моей темнице,
          Когда поет
     Такая птица?

     Прочь из темницы

          Куда зовет?

24 декабря 1907 (1915?)