Стихотворения (1926)

Стой, товарищ!
                        Ко всем к вам
доходит
             «Рабочая Москва».
Знает
         каждый,
                      читающий газету:
нет чугуна,
                  железа нету!
Суются тресты,
суются главки
в каждое место,
во все лавки.
А на Генеральной,
                        у Проводниковского дома —
тысяча пудов
                     разного лома.
Надорветесь враз-то —
пуды повзвесьте!
Тысяч полтораста,
а то
       и двести.
Земли
          слухами полны:
Гамбург —
                  фабрика луны.
Из нашего количества
                                    железа и чугуна
в Гамбурге
                  вышла б
                                вторая луна.
Были б
            тысячи в кармане,
лом
      не шлепал по ногам бы.
Да, это
           не Германия!
Москва,
            а не Гамбург!
Лом
      у нас
               лежит, как бросят,—
благо,
          хлеба
                    лом не просит.
Если б
            я
              начальством был,
думаю,
            что поделом
я бы
       кой-какие лбы
бросил бы
                 в чугунный лом.

Теперь
           перейду
                        к научной теме я.
Эта тема —
                  Сельхозакадемия,
не просто,
                а имени
Тимирязева.
Ясно —
            сверху
                       снег да ливни,
ясно —
           снизу грязь вам…
А в грязи
              на аршин —
масса
          разных машин.
Общий плач:
                     полежим,
РКИ подождем.
Разве ж
            в этом режим,
чтоб ржаветь под дождем?
Для машины
                     дай навес —
мы
     не яблоки моченые…
Что
      у вас
               в голове-с,
господа ученые?
Что дурню позволено —
                                       от этого
                                                    срам
ученым малым
                        и профессорам.
Ну и публика!
Пожалела рублика…
Что навес?
                  Дешевле лука.
Сократили б техноруков,
посократили б должности —
и стройся
                без задолженности!
Возвели б сарай —
не сарай,
               а рай.
Ясно —
           каждый
                       скажет так:
— Ну и ну!
                  Дурак-то!
Сэкономивши пятак,
проэкономил трактор.

ИСКУССТВЕННЫЕ ЛЮДИ

Этими —
               и добрыми,
                                 и кобры лютей —
Союз
         до краев загружён.
Кто делает
                  этих
                          искусственных людей?
Какой нагруженный Гужон?
Чтоб долго
                  не размусоливать этой темы
(ни зол,
             ни рад),
объективно
                  опишу человека —
                                                системы
«бюрократ».
Сверху — лысина,
                              пятки — низом, —
организм, как организм.
Но внутри
                вместо голоса —
                                        аппарат для рожений
некоторых выражений.
Разлад в предприятии —
                                        грохочет адом,
буза и крик.
                   А этот, как сова,
два словца изрыгает:
                                  — Н а д о
с о г л а с о в а т ь! —
Учрежденья объяты ленью.
Заменили дело канителью длинною.
А этот
          отвечает
                        любому заявлению:
— Н и ч е г о,
                      в ы р а в н и в а е м  л и н и ю. —
Надо геройство,
                          надо умение,
чтоб выплыть
                      из канцелярщины вязкой.
а этот
          жмет плечьми в недоумении:
— Н е у в я з к а! —
Из зава трестом
                          прямо в воры
лезет
         пройдоха и выжига,
а этот
          изрекает
                        со спокойствием рыб:
— П р о д в и ж к а! —
Разлазится все,
                          аппарат — вразброд,
а этот,
           куря и позевывая,
с достоинством
                         мямлит
                                      во весь свой рот:
— И с п о л ь з о в ы в а е м.—
Тут надо
              видеть
                         вражьи войска,
надо
        руководить прицелом, —
а этот
          про все
                      твердит свысока:
— В  о б щ е м  и  ц е л о м.—

_____

Тут не приходится в кулак свистеть, —
как пишется
                    в стенгазетных листах:
«Уничтожим это,—
                               если не везде,
то во всех местах».