Стихотворения (1926)

МОСКОВСКИЙ КИТАЙ

Чжан Цзо-лин
                       да У Пей-фу
                                           да Суй да Фуй —
разбирайся,
                   от усилий в мыле!
Натощак
              попробуй
                             расшифруй
путаницу
               раскитаенных фамилий!

_____

Эта жизнь
                отплыла сновиденьем,
здесь же —
                  только звезды
                                         поутру утрут —
дым
       уже
             встает над заведением:
«Китайский труд».
Китаец не рыбка,
не воробей на воротах,
надо
       «шибака»
ему работать.
Что несет их
                     к синькам
                                     и крахмалам,
за 6 тысяч верст
                           сюда
                                   кидает?
Там
      земля плохая?
                              Рису, что ли, мало?
Или
       грязи мало
                         для мытья
                                          в Китае?
Длинен всегда
день труда.
Утюг сюда,
утюг туда.
Тихо здесь,
                   коты
                           лежат и жмурятся.
И любой
              рабочий
                            защищен.
А на родине
                   мукденцы
                                   да маньчжурцы…
Снимут голову —
                            не отрастишь еще.
Тяжело везде,
да не надо домой,
лучше весь день
гладь
         да мой!
У людей
              единственная
                                    фраза на губах,
все одно и то же,
                           явь ли,
                                      или сон:
— В пятницу
                     к двенадцати
                                          пять рубах! —
— В среду
                 к обеду
                             семь кальсон! —
Не лучший труд —
бумажные розы.
Мальчишки орут:
— У-у-у!
              Китаёзы! —
Повернется,
                    взглядом подарив,
от которого
                  зажглось
                                 лицо осеннее…
Я
   хотя
           совсем не мандарин,
а шарахаюсь
                     от их косения.
Знаю,
         что — когда
                            в Китай
                                    придут
                                        октябрьские повторы
и сшибется
                   класс о класс —
он покажет им,
                       народ,
                                 который
косоглаз.

ПЕРЕДОВАЯ ПЕРЕДОВОГО

Довольно
               сонной,
                           расслабленной праздности!
Довольно
               козырянья
                               в тысячи рук!
Республика искусства
                                  в смертельной опасности —
в опасности краска,
                               слово,
                                         звук.
Громы
           зажаты
                       у слова в кулаке,—
а слово
            зовется
                         только с тем,
чтоб кланялось
                         событью
                                        слово-лакей,
чтоб слово плелось
                                у статей в хвосте.
Брось дрожать
                        за шкуры скряжьи!
Вперед забегайте,
                             не боясь суда!
Зовите рукой
                     с грядущих кряжей:
«Пролетарий,
                      сюда!»
Полезли
              одиночки
                             из миллионной давки —
такого, мол,
                   другого
                               не увидишь в жисть.
Каждый
             рад
                   подставить бородавки
под увековечливую
                               ахровскую кисть.
Вновь
          своя рубаха
                              ближе к телу?
А в нашей работе
                            то и ново,
что в громаде,
                       класс которую сделал,
не важно
              сделанное
                              Петровым и Ивановым.
Разнообразны
                       души наши.
Для боя — гром,
                           для кровати —
                                                   шепот.
А у нас
            для любви и для боя —
                                                   марши.
Извольте
               под марш
                               к любимой шлепать!
Почему
            теперь
                       про чужое поем,
изъясняемся
                     ариями
                                 Альфреда и Травиаты?
И любви
              придумаем
                                слово свое,
из сердца сделанное,
                                  а не из ваты.
В годы голода,
                        стужи-злюки
разве
         филармонии играли окрест?
Нет,
       свои,
                баррикадные звуки
нашел
           гудков
                      медногорлый оркестр.
Старью
            революцией
                                поставлена точка.
Живите под охраной
                                 музейных оград.
Но мы
          не предадим
                               кустарям-одиночкам
ни лозунг,
                ни сирену,
                                 ни киноаппарат.
Наша
         в коммуну
                         не иссякнет вера.
Во имя коммуны
                           жмись и мнись.
Каждое
            сегодняшнее дело
                                          меряй,
как шаг
            в электрический,
                                    в машинный коммунизм.
Довольно домашней,
                                  кустарной праздности!
Довольно
                изделий ловких рук!
Федерация муз
                         в смертельной опасности —
в опасности слово,
                              краска
                                         и звук.