Стихотворения (1926)

Ставка на вас,
                       комсомольцы товарищи,—
на вас,
           грядущее творящих!
Петь
        заставьте
                        быт тарабарящий!
Расчистьте
                  квартирный ящик!
За десять лет —
                           устанешь бороться,—
расшатаны
                  — многие! —
                                       тряской.
Заплыло
              тиной
                       быта болотце,
покрылось
                 будничной ряской.
Мы так же
                сердца наши
                                     ревностью жжем —
и суд наш
                по-старому скорый:
мы
     часто
              наганом
                           и финским ножом
решаем —
                 любовные споры.
Нет, взвидя,
                    что есть
                                 любовная ржа,
что каши вдвоем
                           не сваришь,—
ты зубы стиснь
                         и, руку пожав,
скажи:
          — Прощевай, товарищ! —
У скольких
                 мечта:
                            «Квартирку б в наем!
Свои сундуки
                      да клети!
И угол мой
                  и хозяйство мое —
и мой
         на стене
                       портретик».
Не наше счастье —
                               счастье вдвоем!
С классом
                 спаяйся четко!
Коммуна:
               все, что мое,—
                                       твое,
кроме —
              зубных щеток.
И мы
        по-прежнему,
                             если радостно,
по-прежнему,
                     если горе нам —
мы
     топим горе в сорокаградусной
и празднуем
                    радость
                                 трехгорным.
Питье
          на песни б выменять нам.
Такую
          сделай, хоть тресни!
Чтоб пенистей пива,
                                 чтоб крепче вина
хватали
             за душу
                           песни.

_____

Гуляя,
          работая,
                        к любимой льня, —
думай о коммуне,
                            быть или не быть ей?!
В порядок
                этого
                         майского дня
поставьте
                вопрос о быте.

ПРОТЕКЦИЯ

ОБЫВАТЕЛИАДА В 3-Х ЧАСТЯХ

1

Обыватель Михин —
друг дворничихин.
Дворник Службин
с Фелицией в дружбе.
У тети Фелиции
лицо в милиции.
Квартхоз милиции
                              Федор Овечко
имеет
          в совете
                        нужного человечка.
Чин лица
               не упомнишь никак:
главшвейцар
                     или помистопника.
А этому чину
                     домами знакома
мамаша
             машинистки секретаря райкома.
У дочки ее
                 большущие связи:
друг во ВЦИКе
                        (шофер в автобазе!),
а Петров, говорят,
                             развозит мужчину,
о котором
                все говорят шепоточком,—
маленького роста,
                             огромного чина.
Словом —
                 он…
                         Не решаюсь…
                                                 Точка.

2

Тихий Михин
пойдет к дворничихе.
«Прошу покорненько,
попросите дворника».
Дворник стукнется
к тетке заступнице.
Тетка Фелиция
шушукнет в милиции.
Квартхоз Овечко
замолвит словечко.
А главшвейцар —
да-Винчи с лица,
весь в бороде,
                       как картина в раме,—
прямо
          пойдет
                      к машинисткиной маме.
Просьбу
              дочь
                      предает огласке:
глазки да ласки,
                          ласки да глазки…
Кого не ловили на такую аферу?
Куда ж удержаться простаку-шоферу!
Петров подождет,
                            покамест,
                                            как солнце,
персонье лицо расперсонится.
— Простите, товарищ,
                                    извинений тысячка… —
И просит
               и молит, ласковей лани.
И чин снисходит:
                           — Вот вам записочка.—
А в записке —
                       исполнение всех желаний.

3