Читаем Стихотворения полностью

О, я хочу безумно жить:Всё сущее — увековечить,Безличное — вочеловечить,Несбывшееся — воплотить!Пусть душит жизни сон тяжелый,Пусть задыхаюсь в этом сне, —Быть может, юноша веселыйВ грядущем скажет обо мне:Простим угрюмство — разве этоСокрытый двигатель его?Он весь — дитя добра и света,Он весь — свободы торжество!5 февраля 1914<p>«Я ухо приложил к земле…»</p>Я ухо приложил к земле.Я муки криком не нарушу.Ты слишком хриплым стоном душуБессмертную томишь во мгле!Эй, встань и загорись и жги!Эй, подними свой верный молот,Чтоб молнией живой расколотБыл мрак, где не видать ни зги!Ты роешься, подземный крот!Я слышу трудный, хриплый голос…Не медли. Помни: слабый колосПод их секирой упадет…Как зерна, злую землю ройИ выходи на свет. И ведай:За их случайною победойРоится сумрак гробовой.Лелей, пои, таи ту новь,Пройдет весна — над этой новью,Вспоенная твоею кровью,Созреет новая любовь.3 июня 1907<p>«Тропами тайными, ночными…»</p>Тропами тайными, ночными,При свете траурной зари,Придут замученные ими,Над ними встанут упыри.Овеют призраки ночныеИх помышленья и дела,И загниют еще живыеИх слишком сытые тела.Их корабли в пучине воднойНе сыщут ржавых якорей,И не успеть дочесть отходнойТебе, пузатый иерей!Довольных сытое обличье,Сокройся в темные гроба!Так нам велит времен величьеИ розоперстая судьба!Гроба, наполненные гнилью,Свободный, сбрось с могучих плеч!Всё, всё — да станет легкой пыльюПод солнцем, не уставшим жечь!3 июня 1907<p>«Так. Буря этих лет прошла…»</p>Так. Буря этих лет прошла.Мужик поплелся бороздоюСырой и черной. Надо мноюОпять звенят весны крыла…И страшно, и легко, и больно;Опять весна мне шепчет: встань…И я целую богомольноЕе невидимую ткань…И сердце бьется слишком скоро,И слишком молодеет кровь,Когда за тучкой легкоперойСквозит мне первая любовь…Забудь, забудь о страшном мире,Взмахни крылом, лети туда…Нет, не один я был на пире!Нет, не забуду никогда!14 февраля 1909<p>«Да. Так диктует вдохновенье…»</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Блок А.А. Сборники

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия / Поэзия
Уильям Шекспир — вереница чувственных образов
Уильям Шекспир — вереница чувственных образов

  Хочу обратить внимание читателя, на то, что последовательность перевода и анализа сонетов в этом сборнике не случаен. Так как эти переводы отражает основные события адресанта сонетов и автора, связанные с сюжетом каждого. Вызывают чувство недоумения, кичливыми и поверхностными версиями переводов без увязки с почерком автора, а именно Шекспира. Мировоззрением, отражающим менталитет автора сонетов, чувствами, которые переживал он во время написания каждого сонета. В таких переводах на русский полностью отсутствуют увязки с автобиографическими или историческими событиями, которые автор подразумевал, описывая, делая намёк непосредственно в сюжетах сонетов. По этой причине, паттерн и авторский почерк полностью исчезли в их переводах. Что указывает на то, авторы переводов воспринимали автора сонетов, как некий символ. А не как живого человека с чувствами преживаниями, с конкретными врагами и друзьями, Но самое главное, нарекание вызывает неоспоримый и удручающий факт, что образ самого автора полностью выхолощен в таких неудачных переводах, где каждый переводчик выпячивал только себя со своим авторским почерком, литературными приёмами, которые абсолютно не характерны Шекспиру, как автору сонетов.

Alexander Sergeevich Komarov

Литературоведение / Поэзия / Лирика / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия