Умри, Флоренция, Иуда,Исчезни в сумрак вековой!Я в час любви тебя забуду,В час смерти буду не с тобой!О, Bella[9], смейся над собою,Уж не прекрасна больше ты!Гнилой морщиной гробовоюИскажены твои черты!Хрипят твои автомобили,Твои уродливы дома,Всеевропейской желтой пылиТы предала себя сама!Звенят в пыли велосипедыТам, где святой монах сожжен,Где Леонардо сумрак ведал,Беато снился синий сон!Ты пышных Ме́дичей тревожишь,Ты топчешь лилии свои,Но воскресить себя не можешьВ пыли торговой толчеи!Гнусавой мессы стон протяжныйИ трупный запах роз в церквах —Весь груз тоски многоэтажный —Сгинь в очистительных веках!Май — июнь, ноябрь 19092Флоренция, ты ирис нежный;По ком томился я одинЛюбовью длинной, безнадежной,Весь день в пыли твоих Кашин?. . . . . . . . .. . . . . . . . .. . . . . . . . .О, сладко вспомнить безнадежность:Мечтать и жить в твоей глуши;Уйти в твой древний зной и в нежностьСвоей стареющей души…Но суждено нам разлучиться,И через дальние краяТвой дымный ирис будет сниться,Как юность ранняя моя.Июнь 19095Окна ложные на́ небе черном,И прожектор на древнем дворце.Вот проходит она — вся в узорномИ с улыбкой на смуглом лице.А вино уж мутит мои взорыИ по жилам огнем разлилось…Что мне спеть в этот вечер, синьора?Что мне спеть, чтоб вам сладко спалось?Июнь 1909
Сиена
В лоне площади пологойПробивается трава.Месяц острый, круторогий,Башни — свечи божества.О, лукавая Сиена,Вся — колчан упругих стрел!Вероломство и измена —Твой таинственный удел!От соседних лоз и пашенОградясь со всех сторон,Острия церквей и башенТы вонзила в небосклон!И томленьем дух влюбленныйИсполняют образа,Где коварные мадонныЩурят длинные глаза:Пусть грозит младенцу буря,Пусть грозит младенцу враг,Мать глядится в мутный мрак,Очи влажные сощуря!..7 июня 1909