А путь последний детворы –От набережной до горы –Старшины города и мэрПотомкам будущим в примерИль в память совести нечистойНазвали Улицей Флейтиста.Ни двор заезжий, ни трактирЗдесь нарушать не смеют мир.Когда ж случится забрестиНа эту улицу флейтистамИ огласить окрестность свистом, –Дай бог им ноги унести!А на колонне против скал,Где некогда исчезли дети,Их повесть город начерталРезцом для будущих столетий.И живописец в меру силУход детей изобразилПодробно на стекле узорномПод самым куполом соборным.Еще сказать я должен вам:Слыхал я, будто в наше времяЖивет в одной долине племя,Чужое местным племенамПо речи, платью и обрядам,Хоть проживает с ними рядом.И это племя в ТрансильванииОт всех отлично оттого,Что предки дальние его,Как нам поведало предание,Когда-то вышли на просторИз подземелья в сердце гор,Куда неведомая силаИх в раннем детстве заманила.XVТебе ж, мой мальчик, на прощаньеОдин совет приберегу:Давая, помни обещаньеИ никогда не будь в долгуУ тех людей, что дуют в дудкуИ крыс уводят за собой, –Чтоб ни один из них с тобойНе мог сыграть плохую шутку!Перевод С. Маршак
Prospice
[27]
Страх смерти? – горло душит горький дым,Лицо обмерзло вмиг,Так снегом извещен и ветром ледяным,Что места я достиг.Здесь ночь сильна, и верховодит шторм,И, сей страны жилец,Стал Древний Враг
[28]в чреде ужасных форм,Но устоит храбрец:Вершина здесь, и путь отсюда – вниз,Барьер последний пал,Но вечной быть борьбе за высший приз,Ее растет накал.Я был бойцом, и – мне ли отступать,Сведем последний счет!Не смерти наложить отступника печать,И я иду вперед.Вкус боя я ценю; то – прадедов черта,Героев древних дней.Удар держать, в срок оплатить счетаСтраданий и смертей!Для храброго стать может зло добром,Минуте тьмы – конец,Враг замолчит, и бури стихнет гром;Глупец, подлец и лжецИзменятся, жизнь возлюбив в тиши,Зажжется свет, чтоб смогТебя обнять я вновь, душа моей души! –И сохрани всех Бог!Перевод Эдуард Юрьевич Ермаков
Стихотворение на смерть жены поэта, Элизабет Баррет-Браунинг (1861 г)
Prospice