«Что будет, — спрашиваешь ты, —В дали веков обетованной,Когда исполнятся мечтыЛюдей теории гуманной?»О милый друг! в те времена,Глаза и разум ослепляя,Явиться смертному должнаКартина жизни вот какая:Все реки медом потекут —Конечно, в берегах кисельных,А сверху меда поплывутБольшие крынки сливок цельных.На деревах начнут расти,В роскошных рощах для прогулки,Всегда горячие почти,Московского печенья булки.Повсюду будет дичь летатьФранцузской кухни, с трюфелями:Ловите птицу, так сказать,В готовом виде, прямо ртами.Шампани резвою струейЗабьют, где надобно, фонтаны;А рядом — сельтерской водой,Чтоб были пьяные не пьяны.Моря наполнятся ухой —Уж, разумеется, стерляжьей:Труда не будет той порой,Так для чего же суп говяжий?В известный час польют дождемГорячий чай и кофей рядом,С густым, конечно, молоком,И будет сахар падать градом.Без немцев — скука на Руси:Для них в озерах будет пиво,А берега — из колбасы, —Практично, просто и красиво.В те дни не будут прилагатьК младенцам нашего ухода:Заменит няньку им и матьБлагословенная природа.Кто хил — немедленно умрет,Кто крепок — вырастет на воле…Какая дивная пойдетЛюдей порода в этой школе!Встречая всюду благодатьЧуть в рот не падающей пищи,Они не будут понимать,Что значит «вор», «голодный», «нищий».И скептик самый записной,О человечестве радея,В те времена, хоть волком вой,Не встретит гнусного злодея.Все станут братьями смотреть,Ходить в обнимку, улыбаться,И каждый будет «честь иметь»О здравьи ближнего справляться.Тогда не будет докторов,Не будет даже медицины:Уж если смертный нездоровБез всякой видимой причины,Так лучше прямо умирай,Другим не порти аппетита, —А то какой же это рай,Где люди морщатся открыто?Да! запретят в те временаПод страхом смерти — вид угрюмый,Мечты, лишающие сна,И ум тревожащие думы.Чтоб жить в раю — и размышлять!Да это слыхано ли в мире?Ведь это школьнику не знатьГрешно, как дважды два — четыре!Вот потому-то, в свой черед,Я должен здесь оговориться:Всё это будет… для господ,А для народа не годится…2