Стихотворения и поэмы

Судьба запряжена в неведомые бури,

Несутся города за нею в дождь и мрак,

Исполосованы ее бичом, в сумбуре

Соборов и витрин, асфальтов и клоак.

Встань, безымянный! В путь! Мильоны безработных

Колоннами прошли и сдвоили ряды.

Команда — по гробам! В карьер! И вскачь!

И вот в них

Труба врезается, как дикий вой нужды.

Пусть башни выбегут с пожарами во ртах,

С гербами городов на рухнувших оплечьях.

Гни их, огонь, качай, — и, пепел обрыдав,

Взвиваясь лентами, развалины калечь их!

То «Марсельеза»! Встань! В пустоты костных впадин,

В истлевшие глаза, чтобы не мог ты спать,

Весь разноцветный мир, тревожен и наряден,

Заплещется опять, заплещется опять.

Ты крепко спишь, солдат, обрубок бранной славы,

Спишь, безымянный труп с полей Шарлеруа,

И снится площадям: безрукий и безглавый,

Ты вылезешь на свет, чтобы сказать: «Пора!»

1922

Перевод П. Антокольского

«Радость птицы — свобода, радость крыльев — полет…»

* * *

Радость птицы — свобода, радость крыльев — полет,

Кто ответит, зачем и куда он зовет?..

С криком боли и гнева, с криком близкой беды

Чайка села на камень у бурливой воды.

А над морем — восхода разноцветный наряд,

Чайки, словно крылатые рыбы, парят.

Море пеной покрыто; миг рожденья велик;

Радость утра, как знамя, красит солнечный лик.

А верблюды идут. Берег шерстью пропах,

Дни хлеб-солью лежат на мохнатых горбах.

Чайка камушки греет, чайка хочет птенца,

Заклинает и плачет она без конца!

Поднимайтесь же, камни. Улетим навсегда!

Кто мне скажет, зачем? Кто ответит, куда?..

1922

Перевод Р. Сефа

КАНТАРА

КАНТАРА

Поколений ушедших труха в сизой плесени спит,

Словно время в глухих письменах, непрочтенных доныне.

Сфинкс — незрячий гигант — на коленях, в бесплодной

пустыне

Охраняет, как страж, золотые горбы пирамид.

Древний медленный Нил в полусон, в полубред погружен.

Лязг мечей ему чудится, хрипло о крови кричащих,

И шаги запоздалые в шепчущих пальмовых чащах...

Кто же, кто же, о Нил, разгадает твой призрачный сон?

Корабли у причалов качает прилив,

В криках труб корабельных — сверкающий красный

призыв,

И свобода сквозь плиты травой молодой прорастает.

Снятся рыжие горы мне, петли кремнистых дорог,

Обдувающий сильных верблюдов сухой ветерок...

Кто же, кто же мне сон мой, о мир молодой, разгадает?

1922

Перевод Д. Маркиша

«Слезливый зябкий дождь на катафалк косится…»

* * *

Слезливый зябкий дождь на катафалк косится,

А катафалк пустой печальной мглой одет.

Мертвы гробовщиков бесчувственные лица,

Глаза глядят в листы зачитанных газет.

Свисают корни ног, как в черный зев могилы.

Могильщики молчат, понуры, как всегда,