…Он громко сетовал: «Какой разгул!На небе гром подносят полной чашей,Там залпом пьют грозу, как юность пьют,И смотрят вниз, хохочут и поют,Но этот хаотический уютЛишь оттеняет бесприютность нашу,Свинцовый дождь и рощи рабский гул…»Но, видно, день был местом странных встреч,Коль скоро небожители и людиВ него вступали с разных точек сна:Растрёпанный, с бутылкою вина,Седой старик в грохочущей минутеК деревьям обращал живую речь:Пред тучами, травой и косоглазымПространством, рассечённым поперёк,Он выступал и требовал вниманья.Границы яви хлёсткие ломая,Какой-то странный пробежал зверёкМеж мокрой тьмой и старика рассказом……Отряхивала листья тишина,В сырых кустах поёживалось время,По капле омывая общий грех.Старик кричал, переживал за всех,И сцена леса молниями всемиБыла трагически освещена.Старик замолк. Я подошёл к немуИ проводил до сумрачного дома,А после бегал вызывать врача.Гроза, в окно рогатиной стуча,Шла в прошлое, морщинясь у изломаЕго бровей, в отеческую тьму. –Видать, разобралась в его речах.Назавтра я узнал, что умер он.Слова умерших обретают яростьДремучей чащи и корявых гор:Сгущают кровь и камнем бьют в упор,И, как бы вы забыть их ни старались,Нахлынут ливнем – и встряхнут, как гром…1981
«Вспыхнуло пламя…»
Вспыхнуло пламя –Взгляда не отвести,За густыми стволамиБудет небо расти.Голос твой тихий –Ураган над рекой,На излучине вихряБезмятежный покой.Прежде мне знать быИ прийти по водеВ белый день твоей свадьбы,Отсиявший в нигде.1981
«…И важно всё, и всё на месте…»
…И важно всё, и всё на месте,И смотрит мальчик, размечтавшись,На светом вспыхнувшие вестиВсех новостроек – восемь на шесть –Застывших в шахматном порядке,Живые прячущих фигуры,Чьи души после песни краткойСлетают в ночь с клавиатуры.И мальчик – музыкант, а небоПоёт, и всё на свете важно,И губы повторяют немоПчелиный гул многоэтажный.Мы будем жить, не выделяяНи тех, кто прав, ни тех, кто нужен,Во тьму вселенскую ныряяСовсем не в поисках жемчужин,Лишь ради песни, ради влаги,Поющей в образе и зренье, –И будем, как немые маги,Поддерживать её горенье…1981