Юнгой я ушел из дому,В узелок свернул рубаху,Нож карманный взял с собою,Трубку положил в карман.Что меня из дому гнало,Что меня томило ночью,Почему стучало сердце,Если с моря ветер дул.Я не знаю. НепонятнаМне была тревога эта.Всюду море и буруны,Судна в белых парусах.Юнгой я пришел на судно,Мыл полы, картофель чистил,Научился по канатамПодыматься вверх и вниз.Боцмана меня ругали,Били старшие матросы,Корабельный кок объедки,Как собаке, мне бросал.Ах, трудна дорога юнги,Руки язвами покрыты,Ноги ломит соль морская,Соль морская ест глаза.Но бывает, на рассветеВыхожу я, одинокий,Вверх на палубу и вижуМоре, чаек и туман.Ходят волны за кормою,Разбегаются от носа,Льнут к бортам, играют пеной,И рокочут, и звенят.А над морем, словно хлопьяСнега белого, кружатсяЧайки, острыми крыламиВзмахивая и звеня.И над далью голубою,Где еще дрожит и млеетЗвездный блеск, уже восходитСолнце в пламени дневном.От него бегут по волнамРыбы огненные, плещутЗолотыми плавниками,Расплываются, текут.Что прекраснее и слащеСолнца, вставшего из моряВ час, когда прохладный ветерДует солью нам в лицо.И в тумане предрассветномПроплывают, как виденья,Острова в цветах и пальмах,В пенье птиц и в плеске волн.Пусть потом суровый боцманМне грозит канатом жгучим,Издеваются матросыИ бранится капитан, —Я пришел к родному морю,К влаге,Горькой и соленой,И она течет по жилам,Словно огненная кровь…1923