Стихотворения и поэмы

В утесы бьет разъяренный
Дэв-Бед пеной мутных волн.
И виден над ним зеленый
Саро надмогильный холм.

Там слезы безумная льет

Возлюбленная его,
И стонет она, и зовет
К себе Саро своего.

И светом сменяется тьма,

И тьмой сменяется свет;
Безмолвна могила, нема,
И милого нет и нет…

Дэв-Бед вздыхает: «Вуш, вуш!»,

Вал за валом гоня во тьму,
Призывая: «Слушай, Ануш,
Тебя я возьму к нему!..»

«Ануш, эй, Ануш! вернись же назад!..» —

Старуха нани с обрыва кричит.
Но, страшно немы, ущелья молчат.
Лишь недруг Дэв-Бед во мраке шумит:

«Вуш-вуш, Ануш, вуш — нежный друг,

Любви твоей жалко нам!..
Вуш-вуш, Саро, храбрец-пастух!..
Вуш — милым твоим горам».

XXIX

Под Вознесенье, в ночь тайн и чудес,
Есть миг счастливый один, когда вдруг
Распахиваются врата небес,
И умолкает внизу всякий звук,
И чуть струится в небе эфир,
И благодатью наполнен весь мир.

В тот миг чудесный, когда тишиной

Объяты бездны и бури молчат.
Неутоленных при жизни земной
Влюбленных звезды друг к другу летят,
И встречаются, и нежно, с тоской,
Целуются — высоко над землей…

1890, 1901

ДАВИД САСУНСКИЙ

I

Лев-Мгер богатырь был родом таков:
Сасуном[48]

владел он сорок годов.Столь грозен был Мгер, что птице чужой
Не взлететь при нем над его страной.
От Сасунских гор и в дальний предел
О славе его слух страшный гремел —
Что велик ишхан[49], всем смелым пример.
На тысячи уст был один Лев-Мгер.

II

Так, грозный, как лев, соседям на страх,
Он князем сидел в Сасунских горах
Целых сорок лет, — и за сорок лет
Не молвил он «ах!» ничему в ответ.
Впервые теперь, как старость пришла,
В бесстрашную грудь кручина вползла.

Стал думать старик всё думы одни:

«Настали мои осенние дни.
В плен к черной земле идти мне черед, —
А слава моя, словно дым, пройдет,
Страх минет, и слух замрет обо мне
В пустынной моей и сирой стране.
Встанут каджей тьмы, встанут дэвов тьмы…
Кого ж назовем наследником мы,
Кто бы поднял меч, защитил Сасун?..» —
Так думал в тоске бездетный горюн.

III