Стихотворения и поэмы

267. «Жизнь — краткий сон, прошла — и нет следа…» Перевод К. Арсеневой

Жизнь — краткий сон, прошла — и нет следа,
Всё преходяще — гаснет и звезда.
И человек — что горсточка песка.
Лишь скорбь его, как вечность, глубока.

9 ноября 1947

Ереван

268. Авику Перевод В. Звягинцевой

Пусть будет прям всегда твой путь.
Будь справедлив и честен будь.
Горячей, доброю душой
Люби весь этот мир большой.
Люби товарищей своих,
Всегда будь радостью для них.

В беде от друга не беги,
Ему, чем можешь, помоги.
И до конца счастливых дней
Будь предан родине своей,
Ее защитой верной будь.
И если ты когда-нибудь
Пойдешь на подвиг для нее —
Не возгордись, дитя мое:
Ты только долг исполнишь свой.
Иди ж дорогой трудовой
И с чистой совестью живи
Для мира, счастья и любви.
Когда ж умру я, ты один
К моей могиле подойди
И помолчи над ней, грустя,
Любимое мое дитя.

1954

Ереван

269. «Страдал я в этом мире зла, печали…»* Перевод Вс. Рождественского

Страдал я в этом мире зла, печали
И много пролил слез из-за него.
Но те глаза, какие слез не знали,
Не видят в этом мире ничего.

1955

ЛЕГЕНДЫ И БАЛЛАДЫ

270. Скиталец-сын Перевод Вяч. Иванова

С посохом в руке дрожащей, удручен, согбен, уныл,
После долгих лет, скиталец, я завидел милый дол.
Перешел семь гор высоких, семь морей я переплыл.
Всё утратил, нищий странник, но до родины добрел.

Подходя к селенью с сердцем, переполненным тоской,

За околицею, в поле, друга детства повстречал.
«Старина, — вскричал, — бог помочь! Узнаешь, кто я такой?
Изменился?» Мой товарищ поглядел и промолчал.

Мерю улицу клюкою. Вот и милый частокол.
И сама, с душистой розой, показалась у крыльца.
«Здравствуй, — молвил я, — сестрица! Бог нам свидеться привел».
Отвернулась, отмахнулась от бродяги-пришлеца.

Никну ниже я. Родную вижу хижину, и тын,
И старуху мать. «Хозяйка, гостю на ночь дай приют!»
Содрогнулась и всплеснула мать руками: «Как ты тут? —
И ко мне в слезах прильнула: — Сын мой милый! Бедный сын!»

1902

Шуша

271. Мать** (Ширакское предание) Перевод А. Сендыка

Едва осенние леса

Продрогнут в сырости ночной,
Едва по вымокшим полям
Завьется ветер ледяной,
Всплывает в памяти моей
О старой матери рассказ, —
Ведь, может быть, как прежде с ней,
С другой обходятся сейчас.
И где-то страшные дела
Свершаются рукою зла.

Бог знает где, бог весть когда
У сына в доме мать жила.
Согнули старую года,
Слепа, глуха она была,
С советами не смела лезть,
Ходила тихо, словно тень,
Не дашь — так не попросит есть
И только молится весь день.