Чистым золотом дворянствоНа конях своих сверкало.Неизвестно — чье убранствоТут красой преобладало.Свита выстроилась строем,Латы в воздухе блеснули,Каждый выглядел героемВ этом грозном карауле.Кто бы мог налюбоватьсяЭтой дивной красотою?Кто посмел бы надругатьсяНад громадою такою?За спиной у царской стражиЛошадей вела прислуга.И один другого крашеБыли кони. И подпруга,И седло, и сбруя вместеБыли ценностью дороже,Чем привольное поместьеУ хозяина-вельможи.И шагал там горделивоИноходец белой масти.Отыскать такое дивоДля царя — большое счастье.На своем носил он телеТолько царственное бремяИ чужой ноги доселеНе пускал в златое стремя.Горделив, как лев пустыни,Словно лань лесная, ласков,Был грозою он донынеДля конюших и подпасков.Весь дрожа от нетерпенья,Ржал он голосом сердитымИ метался в отдаленье,И о землю бил копытом.
15
Облаченный для походаВ дорогие одеянья,Царь предстал очам народа,Весь исполненный сиянья.Вслед за ним, объятый думой,Справа шел святитель, слеваСпасалар шагал угрюмый,Полный ярости и гнева.Был святитель безутешен,Он не знал себе покоя.Спасалар был явно взбешенТем, что царь не принял боя.И народ заплакал снова,И, как птица в непогоду,Сердце дрогнуло царево,Устремленное к народу.И сказал Димитрий: „Дети,Что горюете напрасно?Быть за родину в ответе —Разве это не прекрасно?Не горюйте же в разлуке,Не страшитесь разоренья, —Я приму любые мукиРади вашего спасенья“.И прервался голос гордый,Очи сделались печальней.Так дробится камень твердыйНа свинцовой наковальне.И, внимая царской речи,Площадь глухо зарыдала,И толпа сирот далечеВоплем сердце надорвала.
16
Вдруг мужчины расступились,И, представ перед народом,Двое юношей явилисьС стариком седобородым.Старец древен был годами,Еле двигался, и внукиШли неспешными шагами,Подхватив его под руки.Не жилец на свете белом —Он смотрел уже в могилу,Но в душе он был картвеломИ хранил былую силу.
17
„Царь, — сказал он, — умоляю,Не суди меня сурово:Из могилы обращаюЯ к тебе живое слово.Царь, когда настало времяВсенародных испытаний,На себя ты принял бремяНаших тягот и страданий.Все мы знаем, что без страхаВстретил ты свою невзгодуИ готов идти на плаху,Чтобы счастье дать народу.Но подумай, — коль с тобоюМы расстанемся навеки,Кто отеческой рукоюНаших слез осушит реки?Царь, на страждущих картвелахКто омоет капли пота,Если нас, осиротелых,Не спасет твоя забота?Беднякам, слепцам и вдовам,Обездоленным и нищимКто надежным станет кровом,Коль тебя мы не разыщем?