Стихотворения и поэмы

Не блещут кремлевские звезды.
Не плещет толпа у трибуны.
Будь зорок! В столице безлунной
Как в проруби зимней, черно…
Лишь дальний обугленный воздух
Прожекторы длинные режут,
Бросая лучистые мрежи
Глубоко на звездное дно.

Давно догорели пожары

В пустынях германского тыла.
Давно пепелище остыло
И Новгорода, и Орла.
Огромны ночные удары
В чугунную дверь горизонта:
Враг здесь! Уже сполохом фронта
Трепещет окрестная мгла.

Когда ж нарастающим гудом

Звучнеют пустые высоты
И толпы в подземные соты
Спешат, бормоча о конце, —
Навстречу сверкают, как чудо,
Параболы звезд небывалых:
Зеленых, серебряных, алых
На тусклом ночном багреце.

Читай! В исполинском размахе

Вращается жернов возмездья,
Несутся и гаснут созвездья,
Над кровлями воет сполох, —
Свершается в небе и в прахе
Живой апокалипсис века:
Читай! Письмена эти – веха
Народов, и стран, и эпох.

Декабрь 1941

* * *

      Ты еще драгоценней
Стала в эти кромешные дни.
      О моем Авиценне
Оборвавшийся труд сохрани.

      Нудный примус грохочет,

Обессмыслив из кухни весь дом:
      Злая нежить хохочет
Над заветным и странным трудом.

      Если нужно – под поезд

Ты рванешься, как ангел, за ним;
      Ты умрешь, успокоясь,
Когда буду читаем и чтим.

      Ты пребудешь бессменно,

Если сделаюсь жалок и стар;
      Буду сброшен в геенну —
Ты ворвешься за мной, как Истар.

      Ты проносишь искусство,

Как свечу меж ладоней, во тьме,
      И от снежного хруста
Шаг твой слышен в гробу и тюрьме.

      Так прими скарабея —

Знак бессмертья, любви и труда.
      Обещаю тебе я
Навсегда, навсегда, навсегда:

      Может быть, эту ношу

Разроняю по злым городам,
      Всё швырну и отброшу,
Только веру и труд не предам.

1958

* * *

А сердце еще не сгорело в страданье,
Все просит и молит, стыдясь и шепча,
Певучих богатств и щедрот мирозданья
На этой земле, золотой как парча:

Неведомых далей, неслышанных песен,

Невиданных стран, непройденных дорог,
Где мир нераскрытый – как в детстве чудесен,
Как юность пьянящ и как зрелость широк;

Безгрозного полдня над мирной рекою,

Куда я последний свой дар унесу,
И старости мудрой в безгневном покое
На пасеке, в вечно шумящем лесу.

Я сплю, – и все счастье грядущих свиданий

С горячей землею мне снится теперь,
И образы невоплощенных созданий
Толпятся, стучась в мою нищую дверь.

Учи же меня! Всенародным ненастьем

Горчайшему самозабвенью учи,
Учи принимать чашу мук – как причастье,
А тусклое зарево бед – как лучи!

Когда же засвищет свинцовая вьюга

И шквалом кипящим ворвется ко мне —
Священную волю сурового друга
Учи понимать меня в судном огне.

1941

* * *

А. А.