Стихотворения и поэмы. Том 1

Упорный маг, постигший числа
И звезд магический узор.
Ты – вот: над взором тьма нависла…
Тяжелый, обожженный взор.

Бегут года. Летят: планеты,

Гонимые пустой волной, —
Пространства, времена… Во сне ты
Повис над бездной ледяной.

Безводны дали. Воздух пылен.

Но в звезд разметанный алмаз
С тобой вперил твой верный филин
Огонь жестоких, желтых глаз.

Ты помнишь: над метою звездной

Из хаоса клонился ты
И над стенающею бездной
Стоял в вуалях темноты.

Читал за жизненным порогом

Ты судьбы мира наизусть…
В изгибе уст безумно строгом
Запечатлелась злая грусть.

Виси, повешенный извечно,

Над темной пляской мировой, —
Одетый в мира хаос млечный,
Как в некий саван гробовой.

Ты шел путем не примиренья —

Люциферическим путем.
Рассейся, бледное виденье,
В круговороте бредовом!

Ты знаешь: мир, судеб развязка.

Теченье быстрое годин —
Лишь снов твоих пустая пляска;
Но в мире – ты, и ты – один,

Всё озаривший, не согретый,

Возникнувший в своем же сне…
Текут года, летят планеты
В твоей несчастной глубине.

1904,1908

Москва

Встреча

Туманы, пропасти и гроты…
Как в воздух, поднимаюсь я
В непобедимые высоты,
Что надо мной и вкруг меня.

Как в воздухе, в луче эфирном

Вознесся белоснежный пик,
И от него хрустальным фирном
Слетает голубой ледник…

У ледяного края бездны

Провеял облак ледяной:
Мгла дымная передо мной…
Ударился о жезл железный
Мой посох бедный, костяной:

И кто-то темный из провала

Выходит, пересекши путь,
И острое вонзилось жало
В мою взволнованную грудь…

Раскатам мстительного смеха,

Раскатам бури снеговой
Ответствует громами эхо…
И катится над головой —

Тяжеловесная лавина,

Но громовой, летящий ком
Оскаленным своим жерлом
Съедает мертвая стремнина.

Глухие стоны урагана

Упали в пасти пропастей,
Скользнули на груди моей,
Свиваясь, лопасти тумана,

Над осветленной крутизной

Истаяв ясными слезами…
И кто же! – брат передо мной
С обезумевшими очами —

Склонился, и железный свой

Он поднял жезл над головой…

Так это – ты?.. Но изумленный,

Безгневный, улыбнулся лик;
И жезл упал окровавленный
На звонкий, голубой ледник.

«Высоких искусов науку

И марева пустынных скал
Мы поняли», – ты мне сказал:
Братоубийственную руку
Я радостно к груди прижал…

Пусть шел ты от одной долины,

Я – от другой (мой путь иной): —
Над этой вечной крутизной
На посох бедный, костяной
Ты обменял свой жезл змеиный.

Нам с высей не идти назад:

Мы смотрим на одни вершины,
Мы смотрим на один закат,
На неба голубые степи; —

И, как безгрешные венцы,

Там ледяных великолепии
Блистают чистые зубцы.

Поэт и брат! В заре порфирной

Теперь идем – скорей, туда —
В зеркальные чертоги льда
Хрустальною дорогой фирна.

1909

Бобровка