Читаем Стихотворения и поэмы. Том 1 полностью

Над крышею пурговый коньПронесся в ночь… А из каминаСтреляет шелковый огоньСтруею жалящей рубина.«Очнись: ты спал, и я спала…»Не верю ей, сомненьем мучим.Но подошла, не обожглаЛобзаньем пламенно текучим.«Люблю, не уходи же – верь!..»А два крыла в углу тенистомИз углей красный, ярый зверьРассеял в свете шелковистом.А в окна снежная волнаАтласом вьется над деревней:И гробовая глубинаНавек разъята скорбью древней…Сорвав дневной покров, онаБессонницей ночной повисла —Без слов, без времени, без дна,Без примиряющего смысла.

1908

Москва

Я это знал

В окне: там дев сквозных пурга,Серебряных, – их в воздух бросит;С них отрясает там снега,О сучья рвет; взовьет и носит.Взлетят и дико взвизгнут в ночь,Заслышав черных коней травлю.Печальных дум не превозмочь.Я бурю бешеную славлю.Когда пойду в ночную ярь,Чтоб кануть в бархате хрустящем,Пространство черное, ударь, —Мне в грудь ударь мечом разящим.Уснувший дом. И мы вдвоем.Пришла: «Я клятвы не нарушу!..»Глаза: но синим, синим льдомТвои глаза зеркалят душу.Давно всё знаю наизусть.Свершайся, роковая сказка!Безмерная, немая грусть!Холодная, немая ласка!Так это ты (ужель, ужель!),Моя серебряная дева(Меня лизнувшая метельВ волнах воздушного напева),Свивая нежное руно,Смеясь и плача над поэтом, —Ты просочилась мне в окноСнеговым, хрупким белоцветом?Пылит кисеи кисейный дым.Как лилия, рука сквозная…Укрой меня плащом седым,Приемли, скатерть ледяная.Заутра твой уснувший другНе тронется зеркальным телом.Повиснет красный, тусклый крутНа облаке осиротелом.

1908

Москва

Весна

Уж оттепельный меркнет день.Уж синяя на снеге тень.Как прежде, у окна вдвоемПопыхиваем огоньком.Мгла пепельный свой сеет свет.Уехала она… Но нет —Не примиренье, не забвеньеВ успокоенье чую я.Из зеркала, грустя, отображенье —Из зеркала кивает на меня.И полосы багровые огня,И отблески далекие селенья, —Истома улетающего дня…Рояль… Ревнивое забвенье.Я говорю себе:«Друг, взор полуживой закрои:Печален кругозор сырой,Печален снеговой простор,И снеговой сосновый бор,И каркающий в небе грач,И крыши отсыревших дач,И станционный огонек,И плачущий вдали рожок…»

1908

Москва

Воспоминание

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая библиотека поэта. Большая серия

Стихотворения и поэмы. Том 1
Стихотворения и поэмы. Том 1

«Для меня Белый ― это импрессионист слова. Никто другой не может так точно "нарисовать" происходящее всего несколькими штрихами. Всего пара предложений ― а ты уже видишь все вокруг, слышишь звуки, чувствуешь запахи, даже ощущаешь на себе чьи-то взгляды. Мистика ― в стихах передавать смысл без слов…» Без противоречивой, судорожной, вдохновенной фигуры Андрея Белого невозможно представить атмосферу эпохи, предшествовавшей революции. Ее он призывал вместе с Блоком как возмездие, которое заслужил разваливавшийся царский строй. Вряд ли представлял, на чьи головы обрушатся руины. Обладал необычайным импровизационным дарованием, но без предвидения. Во всех своих подчас ребяческих, наивных порывах, причудливо соединявшихся с глубокой образованностью, Андрей Белый был беззащитно искренен и чем-то напоминал в литературе рыцаря Печального Образа.

Андрей Белый

Поэзия / Стихи и поэзия

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза