Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I

Молчи, угрюмая денница!
Мне в нашей жесткой темноте
Окаменелый хаос снится.
В порабощенной пустоте
Стоят, вне времени, вне срока,
Одеты плесенью и мхом
Валы застывшего потока,
Отягощаемые сном.

Чужда молитв и суесловья,
И вдохновенья, и огня,
Холодной, мертвенною кровью
Ты опоила, смерть, меня.

Иноплеменных звуков холод,
Музыки венценосный бред,
И белых клавиш черный голод,
И черных клавиш черный свет.
Вкус вечности, чуть горьковатый,
Мне был знаком. Всегда один,
Невольной жизни соглядатай,
Ее привычный властелин, —
Не я ль берег науку тленья,
Всю чистоту ее одежд,
От глупости и удивленья,
Прикосновения невежд.

Еще звезда с звездой боролась,
Еще металась в страхе твердь,
Когда восстал бесспорный голос,
Твой голос, явственная смерть.

Смерть пролила святую чашу.
Звенел и гас пустой кристалл.
И медленно над миром нашим
Прозрачный отгул умирал.

В пятилинейном заключенье
Хранят скрипичные ключи
Небес холодное биенье
И первозданные лучи.
Спасительных, бессмертных, темных,
Железных формул плен, броня, —
Дыхание ночей огромных
И слабый свет земного дня.
Дневные Моцартовы звуки
Тьмы не посмеют превозмочь, —
Покорна лишь моей науке
Слепая девственница ночь!

И сторонясь людской музыки,
Я к скрипке не принужу рук, —
Неистовый, косноязыкий,
Молчи — юродствующий звук.
О, деревянной скрипки пенье,
О, голос дряхлого смычка, —
Так жить и чувствовать — века —
Бессмысленное понужденье!

Забыв земную суету,
Томлением пренебрегая,
Лелею я одну мечту
О каменном, безмолвном рае.

Мы, встретив старость, познаем
Бесплодность сердца. Время, время!
Холодным сожжено огнем
Случайной молодости бремя.
На что мне огнь земных свобод?
Увы, все искажает скука.
Душа предчувствует и ждет
Тебя, смертельная разлука.
Молитвы бесполезный дым
И звуков каменная твердость —
Недаром я шести земным
Грехам — предпочитаю гордость.

Разъяв, как яблоко, любовь,
Я миром брезгую. Слепая,
Беснуется слепая кровь,
И жизнь проходит, как слепая.

В окне над миром истлевает
Глухой, мертворожденный день,
Сгибает свет святая тень,
Как ветер тростники сгибает.
Нежнее рук часовщика
Ее прохладное касанье.
Пройдут года, пройдут века,
Без имени и без названья.

О Моцарт, Моцарт, как Орфей
Ты скалы покорил музыке —
К чему? Вослед душе своей,
Вослед пропавшей Эвридике
Ты бросишься. Но хаос глух,
Но тугоухи глыбы мрака,
И не уловит бедный слух
В ночи — ни отзвука, ни знака.

День отошел уже ко сну.
Густеет вероломный воздух.
Я никогда не отдохну —
На что рабовладельцу отдых?

[1928]

Chartreuse de Neuville («И желтый луч на каменной стене…») [77]