Стихотворения, не вошедшие в сборник 1829 года

Вдруг без намеренья ринуться прямо на лик сей и глину

Смять и меня еще в злейшую долю повергнуть! Садитесь,

Крайние, вы же все замолчите, вам чудо скажу я!

Много дней и ночей, томим безнадежной любовью,

Сна не знал я, пищи не брал и дела не делал.

Словно призрак печальный, людей убегая, блуждал я

Вдоль по пустынному брегу морскому; слушал стенанье

Волн и им отвечал неутешным рыданием. Нынче

Ночью – как и когда, не припомню – упал на песок я,

Смолк и забылся. К утру, чувствую, теплой рукою

Кто-то плечо мое тронул и будит меня, и приятно

На ухо шепчет: "Ликидас, встань! Подкрепи себя пищей,

В кущу иди и за дело примися! Что сотворишь ты,

Вечной Киприде в дар принеси: уврачует богиня

Сердце недужное!" Взоры я поднял – напрасно! Поднялся -

Нет никого ни вблизи, ни вдали! Но советы благие

В сердце запали послушное: в кущу иду я и глину

Мну и, мягкий кусок отделивши, на круг повергаю;

Сел я, не зная, что делать; по глыбе послушной без мыслей

Пальцы блуждают, глаза не смотрят за ними, а сердце -

Сердце далеко, на гордость Хариты, несчастное, ропщет!

Вдруг, как лучом неожиданным в бурю, меня поразило

Что-то знакомое, я встрепенулся, и сердце забилось.

Боги! на глине я вижу очерк прямой и чудесный

Лба и носа прекрасной Хариты, дивно похожий!

Вижу: и кудри густые, кругом завиваясь, повисли;

Место для глаз уж назначено, пальцы ж трудятся добраться

В мякоти чудной до уст говорливых! С этого мига

Я не знаю, что было со мною! Пламя, не сердце,

Билось во мне, и не в персях, а в целом разлитое теле,

С темя до ног! И руки мои, и глина, и куща,

Дивно блистая, вертелись! Лишь помню: прекрасный младенец

Стрелкой златою по глине сверкал, придавая то гордость

Светлому лбу, то понятливость взгляду, то роскошь ланитам.

Кончил улыбкой, улыбкой заманчиво-сладкой! Свершил ось!

С места восстал я, закрыл рукою глаза, а другою -

Кудри свои захватил и подернул: хотел я скорее

Боль почувствовать, все ли живу я, узнать! – "Совершилось

Смертным бессмертное! – голос священный внезапно раздался. -

Эрмий, раскуй Промефея! Старец, утешься меж славных

Теней! Небесный огонь не вотще похищен был тобою!

Пользой твое святотатство изгладилось! Ты же, мгновенной,

Бренной красе даровавший бессмертье, взглянь, как потомкам

Поздним твоим представятся боги в нетленном сияньи,

Камень простой искусством твоим оживить в их подобьи,

Смертных красой к небесам восхищать и о Зевсе глаголать!"

Где я? Стрела прорезала небо! Олимп предо мною!

Феб-Аполлон, это ты, это ты! Тетива еще стонет,

Взор за стрелой еще следует, славой чело и ланиты

Блещут; лишь длань успокоилась, смерть со стрелою пустивши!

Мне ли пред вами стоять, о бессмертные боги! Колени

Гнутся, паду! Тебе я сей лик приношу, Киферея,

Дивно из моря исшедшая в радость бессмертным и смертным!

Слепну! Узрел я Зевеса с Горгоной на длани могучей!

Кудри, как полные грозды, венчают главу золотую,

В легком наклоне покрывшую вечный Олимп и всю землю!"

Между 1825 и 1829

112. К П***

ПРИ ПОСЫЛКЕ ТЕТРАДИ СТИХОВ.

Броженье юности унялось,

Остепенился твой поэт,

И вот ему что отстоялось

От прежних дел, от прошлых лет.

Тут все, знакомое субботам,

Когда мы жили жизнью всей

И расходились на шесть дней:

Я – снова к лени, ты – к заботам.

1829 113

Увижу ль вас когда-нибудь

С моею нежной половиной,

Увижу ль вас когда-нибудь,

О милый свадрик с плоховиной!

1829

114. ЧЕТЫРЕ ВОЗРАСТА ФАНТАЗИИ

Вместе с няней фантазия тешит игрушкой младенцев,

Даже во сне их уста сладкой улыбкой живит;

Вместе с любовницей юношу мучит, маня непрестанно

В лучший и лучший мир, новой и новой красой;

Мужа степенного лавром иль веткой дубовой прельщает,

Бедному ж старцу она тщетным ничем не блестит!

Нет! на земле опустевшей кажет печальную урну

С прахом потерянных благ, с надписью: в небе найдешь.

1829 115

Не осенний частый дождичек

Брызжет, брызжет сквозь туман:

Слезы горькие льет молодец

На свой бархатный кафтан.

"Полно, брат молодец!

Ты ведь не девица:

Пей, тоска пройдет;

Пей, пей, тоска пройдет!"

– "Не тоска, друзья-товарищи,

Грусть запала глубоко,

Дни веселия, дни радости

Отлетели далеко".

– "Полно, брат молодец!

Ты ведь не девица:

Пей, тоска пройдет;

Пей, пей, тоска пройдет!"

– "И как русский любит родину,

Так люблю я вспоминать

Дни веселия, дни радости,

Как пришлось мне горевать".

– "Полно, брат молодец!

Ты ведь не девица:

Пей, тоска пройдет;

Пей, пей, тоска пройдет!"

1829

116. ГРУСТЬ

Счастлив, здоров я! Что ж сердце грустит? Грустит не о прежнем;

Нет! Не грядущего страх жмет и волнует его.

Что же? Иль в миг сей родная душа расстается с землею?

Иль мной оплаканный друг вспомнил на небе меня?

1829

117. МАЛОРОССИЙСКАЯ МЕЛОДИЯ

Я ль от старого бежала,

В полночь травы собирала,

Травы с росами мешала,

Все о воле чаровала.

Птичке волю, сердцу волю!

Скоро ль буду я вдовою?..

Дайте, дайте погуляю,

Как та рыбка по Дунаю,

Как та рыбка с окунями,

Я, молодка, с молодцами,

Как та рыбка со плотвою,

Я с прилукой-красотою!

1829

118. РУССКАЯ ПЕСНЯ

Как у нас ли на кровельке,

Как у нас ли на крашеной

Собиралися пташечки,

Мелки пташечки, ласточки,

Щебетали, чиликали,

Несобравшихся кликали:

"Вы слетайтесь, не медлите,

В путь-дороженьку пустимся!