Стихотворения. Пьесы

Мне этого не вынести, отец.
Все видеть — и спокойно, молчаливо,
Как будто сердце у тебя вконец
Окаменело, — улыбаться криво;

Взирать, как правду топчут сапогом,
Как палачи глумятся нечестиво
Над тем, что мы святынею зовем…

Трепещет плоть, и кровь моя как пламя,
И руки тянутся к оружью сами.

И

Как мог тебя я удержать!.. И ты
Ушел, мой сын. И вот передо мною
Лежишь теперь. Глаза твои пусты,
Покрыты щеки смертной белизною.

А как они пылали в час, когда ты
Нас вещим словом окрылял своим.
Ты мертв! И лишь чело еще объято
Грозы недавней отблеском живым…

О сердце! Мы сильны, мы победим!..

Заходит солнце… Перевод Ал. Ревича

Заходит солнце, ночь пришла,
Приносит страх густая мгла,
Заходит солнце, но взойдет,
Чтоб тьму хлестать лучом с высот.

Весенние дни Перевод Ал. Ревича

Прочь жалобы и стон тоски!
Сбивай оковы и замки!
Круши ограды и — вперед! —
Река взбухает, взломан лед.

Все выше солнце, даль синей,
Все тоньше лед весенних дней,
Все тоньше — тает под лучом,
Ручей сливается с ручьем.

Ревет разбухшая вода,
Уносит прочь обломки льда
И заливает все и вся,
Устои ветхие снося.

Воды восставшей круговерть
Крушит стены столетней твердь,
Ломает тысячи преград,
И бастион, и каземат.

Все, что давило, гибнет враз,
Вокруг, насколько видит глаз,
Вода. Течет через края
Огромной чаши бытия.

Fiat justitia! Перевод Г. Горского

[2]

Одна на свете справедливость есть,
Сама собой, одна и та ж навеки —
Она была началом всех начал:
Она несла порядок в этот мир,
И если б мир однажды канул в Лету,
Она б еще царила надо всем.
Fiat justitia, ruat mundus! [3]

* * *

Она над миром трон свой вознесла,
Прикрыв свое величье облаками,
И ясный взор свой ослепив повязкой,
Опорой служит ей металл и камень,
Холмы костей и пирамиды трупов,
Стволы орудий и столбы победы,
Сиденье трона свито из цепей,
В которых вечно трудятся народы,
Виновные лишь в том, что так малы.
В руке ее весы: две чаши. Кровью правды
Полна одна, вторая чаша вечно
Мечом тяжелым клонится к земле.
Одежд багровых, золотом расшитых,
Тяжелый шелк шуршащий виснет с плеч;
И стан широким поясом охвачен,
А обувь из железа и свинца;
За поясом закон, топор и плети.
Сжимает губы тонкие она,
И если слово сквозь уста проникнет,
Оно разит, как лезвие ножа.
Одна лишь речь — приказ и приговор,
Они тяжки, как топоров удары,
Что б ни сказала — все свершится вмиг,
Покуда кровью залита земля
И в небе кровь, как зарево, алеет.
Fiat justitia, ruat mundus!

* * *