Читаем Стихотворения. Поэмы полностью

В толпе горластой, праздничной,Похаживали странники,Прокликивали клич:«Эй! нет ли где счастливого?Явись! Коли окажется,Что счастливо живешь,У нас ведро готовое:Пей даром сколько вздумаешь —На славу угостим!..»Таким речам неслыханнымСмеялись люди трезвые,А пьяные да умныеЧуть не плевали в бородуРетивым крикунам.Однако и охотниковХлебнуть вина бесплатногоДостаточно нашлось.Когда вернулись странникиПод липу, клич прокликавши,Их обступил народ.Пришел дьячок уволенный,Тощой, как спичка серная,И лясы распустил,Что счастие не в пажитях{180},Не в соболях, не в золоте,Не в дорогих камнях.— А в чем же?     «В благодушестве!Пределы есть владениямГоспод, вельмож, царей земных,А мудрого владение —Весь вертоград Христов!{181}Коль обогреет солнышкоДа пропущу косушечку,Так вот и счастлив я!»— А где возьмешь косушечку?«Да вы же дать сулилися…»— Проваливай! шалишь!.. Пришла старуха старая,Рябая, одноглазаяИ объявила, кланяясь,Что счастлива она:Что у нее по осениРодилось реп до тысячиНа небольшой гряде.«Такая репа крупная,Такая репа вкусная,А вся гряда — сажени три,А впоперечь — аршин!»Над бабой посмеялися,А водки капли не дали:— Ты дома выпей, старая,Той репой закуси!Пришел солдат с медалями.Чуть жив, а выпить хочется:«Я счастлив!» — говорит.— Ну, открывай, старинушка,В чем счастие солдатское?Да не таись, смотри!«А в том, во-первых, счастие,Что в двадцати сраженияхЯ был, а не убит!А во-вторых, важней того,Я и во время мирноеХодил ни сыт, ни голоден,А смерти не дался!А в-третьих — за провинности,Великие и малые,Нещадно бит я палками,А хоть пощупай — жив!»— На! выпивай, служивенькой!С тобой и спорить нечего:Ты счастлив — слова нет! Пришел с тяжелым молотомКаменотес олончанин,Плечистый, молодой:«И я живу — не жалуюсь, —Сказал он, — с женкой, с матушкойНе знаем мы нужды!»— Да в чем же ваше счастие?«А вот гляди (и молотом,Как перышком, махнул):Коли проснусь до солнышкаДа разогнусь о полночи,Так гору сокрушу!Случалось, не похвастаю,Щебенки наколачиватьВ день на пять серебром!»Пахом приподнял «счастие»И, крякнувши порядочно,Работнику поднес:— Ну, веско! а не будет лиНоситься с этим счастиемПод старость тяжело?..«Смотри, не хвастай силою», —Сказал мужик с одышкою,Расслабленный, худой(Нос вострый, как у мертвого,Как грабли руки тощие,Как спицы ноги длинные,Не человек — комар).«Я был — не хуже каменщик,Да тоже хвастал силою,Вот бог и наказал!Смекнул подрядчик, бестия,Что простоват детинушка,Учал меня хвалить,А я-то сдуру радуюсь,За четверых работаю!Однажды ношу добруюНаклал я кирпичей,А тут его, проклятого,И нанеси нелегкая.«Что это? — говорит. —Не узнаю Трофима я!Идти с такою ношеюНе стыдно молодцу?»— А коли мало кажется,Прибавь рукой хозяйскою! —Сказал я, осердясь.Ну, с полчаса, я думаю,Я ждал, а он подкладывал,И подложил, подлец!Сам слышу — тяга страшная,Да не хотелось пятиться,И внес ту ношу чертовуЯ во второй этаж!Глядит подрядчик, дивится,Кричит, подлец, оттудова:«Ай, молодец, Трофим!Не знаешь сам, что сделал ты:Ты снес один по крайностиЧетырнадцать пудов!»Ой, знаю! сердце молотомСтучит в груди, кровавыеВ глазах круги стоят,Спина как будто треснула…Дрожат, ослабли ноженьки.Зачах я с той поры!..Налей, брат, полстаканчика!»— Налить? Да где ж тут счастие?Мы потчуем счастливого,А ты что рассказал!«Дослушай! будет счастие!»— Да в чем же, говори!«А вот в чем. Мне на родине,Как всякому крестьянину,Хотелось умереть.Из Питера, расслабленный,Шальной, почти без памятиЯ на машину сел.Ну, вот мы и поехали.В вагоне лихорадочных,Горячечных работничковНас много набралось,Всем одного желалося,Как мне, попасть на родину,Чтоб дома помереть.Однако нужно счастиеИ тут: мы летом ехали,В жарище, в духотеУ многих помутилисяВконец больные головы,В вагоне ад пошел:Тот стонет, тот катаетсяКак оглашенный по полу,Тот бредит женкой, матушкой.Ну, на ближайшей станцииТакого и долой!Глядел я на товарищей,Сам весь горел, подумывал —Несдобровать и мне.В глазах кружки багровые,И всё мне, братец, чудится,Что режу пеунов{182}.(Мы тоже пеунятники,Случалось в год откармливатьДо тысячи зобов.)Где вспомнились, проклятые!Уж я молиться пробовал,Нет! всё с ума нейдут!Поверишь ли? вся партияПередо мной трепещется!Гортани перерезаны,Кровь хлещет, а поют!А я с ножом: «Да полно вам!»Уж как господь помиловал,Что я не закричал?Сижу, креплюсь… по счастию,День кончился, а к вечеруПохолодало, — сжалилсяНад сиротами бог!Ну, так мы и доехали,И я добрел на родину,А здесь, по божьей милости,И легче стало мне…»— Чего вы тут расхвасталисьСвоим мужицким счастием? —Кричит, разбитый на ноги,Дворовый человек. —А вы меня попотчуйте:Я счастлив, видит бог!У первого боярина,У князя ПереметьеваЯ был любимый раб.Жена — раба любимая,А дочка вместе с барышнейУчилась и французскомуИ всяким языкам,Садиться позволялось ейВ присутствии княжны…Ой, как кольнуло!.. батюшки!..(И начал ногу правуюЛадонями тереть.)Крестьяне рассмеялися.— Чего смеетесь, глупые, —Озлившись неожиданно,Дворовый закричал. —Я болен, а сказать ли вам,О чем молюсь я господу,Вставая и ложась?Молюсь: «Оставь мне, господи,Болезнь мою почетную,По ней я дворянин!»Не вашей подлой хворостью,Не хрипотой, не грыжею —Болезнью благородною,Какая только водитсяУ первых лиц в империи,Я болен, мужичье!По-да-грой именуется!Чтоб получить ее —Шампанское, бургонское,Токайское, венгерскоеЛет тридцать надо пить…За стулом у светлейшегоУ князя ПереметьеваЯ сорок лет стоял,С французским лучшим трюфелемТарелки я лизал,Напитки иностранныеИз рюмок допивал…Ну, наливай!    «Проваливай!У нас вино мужицкое,Простое, не заморское —Не по твоим губам!»Желтоволосый, сгорбленный,Подкрался робко к странникамКрестьянин-белорус,Туда же к водке тянется:«Налей и мне маненичко,Я счастлив!» — говорит.— А ты не лезь с ручищами!Докладывай, доказывайСперва, чем счастлив ты?«А счастье наше — в хлебушке:Я дома в БелоруссииС мякиною, с кострикою{183}Ячменный хлеб жевал;Бывало, вопишь голосом,Как роженица корчишься,Как схватит животы.А ныне, милость божия! —Досыта у ГубонинаДают ржаного хлебушка{184},Жую — не нажуюсь!»Пришел какой-то пасмурныйМужик с скулой свороченной,Направо все глядит:«Хожу я за медведями,И счастье мне великое:Троих моих товарищейСломали мишуки,А я живу, бог милостив!»— А ну-ка, влево глянь!Не глянул, как ни пробовал,Какие рожи страшныеНи корчил мужичок:«Свернула мне медведицаМаненичко скулу!»— А ты с другой померяйся,Подставь ей щеку правую —Поправит… — Посмеялися,Однако поднесли.Оборванные нищие,Послышав запах пенного,И те пришли доказывать,Как счастливы они:«Нас у порога лавочникВстречает подаянием,А в дом войдем, так из домуПроводят до ворот…Чуть запоем мы песенку,Бежит к окну хозяюшкаС краюхою, с ножом,А мы-то заливаемся:«Давать давай — весь каравай,Не мнется и не крошится,Тебе скорей, а нам спорей…»
Перейти на страницу:

Все книги серии БВЛ. Серия вторая

Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан
Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

В сборник включены поэмы Джорджа Гордона Байрона "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон-Жуан". Первые переводы поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" начали появляться в русских периодических изданиях в 1820–1823 гг. С полным переводом поэмы, выполненным Д. Минаевым, русские читатели познакомились лишь в 1864 году. В настоящем издании поэма дана в переводе В. Левика.Поэма "Дон-Жуан" приобрела известность в России в двадцатые годы XIX века. Среди переводчиков были Н. Маркевич, И. Козлов, Н. Жандр, Д. Мин, В. Любич-Романович, П. Козлов, Г. Шенгели, М. Кузмин, М. Лозинский, В. Левик. В настоящем издании представлен перевод, выполненный Татьяной Гнедич.Перевод с англ.: Вильгельм Левик, Татьяна Гнедич, Н. Дьяконова;Вступительная статья А. Елистратовой;Примечания О. Афониной, В. Рогова и Н. Дьяконовой:Иллюстрации Ф. Константинова.

Джордж Гордон Байрон

Поэзия

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Испанцы Трех Миров
Испанцы Трех Миров

ПОСВЯЩАЕТСЯХУАНУ РАМОНУ ХИМЕНЕСУИздание осуществлено при финансовой поддержкеФедерального агентства по печати и массовым коммуникациямОтветственный редактор Ю. Г. ФридштейнРедактор М. Г. ВорсановаДизайн: Т. Н. Костерина«Испания — литературная держава. В XVII столетии она подарила миру величайших гениев человечества: Сервантеса, Лопе де Вегу, Кеведо. В XX веке властителем умов стал испанский философ Ортега-и-Гассет, весь мир восхищался прозой и поэзией аргентинцев Борхеса и Кортасара, колумбийца Гарсиа Маркеса. Не забудем и тех великих представителей Испании и Испанской Америки, кто побывал или жил в других странах, оставив глубокий след в истории и культуре других народов, и которых история и культура этих народов изменила и обогатила, а подчас и определила их судьбу. Вспомним хотя бы Хосе де Рибаса — Иосифа Дерибаса, испанца по происхождению, военного и государственного деятеля, основателя Одессы.О них и о многих других выдающихся испанцах и латиноамериканцах идет речь в моей книге».Всеволод Багно

Багно Всеволод Евгеньевич , Всеволод Евгеньевич Багно , Хуан Рамон Хименес

Культурология / История / Поэзия / Проза / Современная проза