Стихотворения Полежаева

Я был в горах —
Какая радость!
Я был в Тарках —
Какая гадость!
Скажу не в смех:
Аул Шамхала
Похож не мало
На русский хлев.
Большой и длинный,
Обмазан глиной,
Нечист внутри.
Нечист снаружи;
Мечети с три,
Ручьи да лужи,
Кладбище, ров,
Да рыбный лов,
Духан, пять лавок,
И наконец,
Всему вдобавок,
Вверху дворец
Преавантажный
И двухэтажный,
Где князь Шамхал
Сидит и судит
Всех наповал.
В большой папахе,
В цветной рубахе,
Румян и дюж,
Счастливый муж
По царству ходит
И юных дев
И в стыд и гнев
Нередко вводит.{28}

Нельзя не пожелать, чтоб люди, имеющие право на собственность сочинений Полежаева и так дурно издающие их, – издали бы их опрятно, на хорошей бумаге, без искажения стихов, без грамматических ошибок, без опечаток, а главное – с разбором и с толком, исключив нелепые сатирические пьесы, о которых мы говорили, и плоские эпиграммы («Картина», «Напрасное подозрение»); надутые и пустозвонные торжественные оды («В память благотворении», «Гений») и все слабые из мелких лирических пьес. Без этого хлама книжка выйдет небольшая, зато прекрасная по содержанию и необходимая для каждого любителя отечественной литературы. Можно, если угодно, включить в нее и «Оскара Альфского» и все переводы из Ламартина и Делавиня, для почитателей этих поэтов и для образца способности Полежаева к переводам; но в таком случае всех их должно соединить в одном отделе, в конце книги, не мешая с мелкими пьесами. Можно включить в нее и эпические опыты – «Кориолана» и «Видение Брута», как факт ложного развития сильного дарования; но опять с условием – чтоб они были помещены в особом отделе. Вот перечень мелких пьес, которые могут войти в дельное издание сочинений Полежаева: Посвящение другу его А. П. Л-му; Морни и тень Кормала (из Оссиана); Валтасар; Море; Водопад; Живой мертвец; Ожесточенный; Провидение; Цепи; Погребение; Вечерняя заря; Песнь пленного ирокезца; Песнь погибающего пловца; Любовь; Звезда; Песня («Зачем задумчивых очей»); У меня ль молодца; Там, на небе высоко; Романс («Пышно льется светлый Терек»); Черкесский романс; Ночь, на Кубани; Черная коса; Мертвая голова; Гарем; Табак; Тарки; Цыганка; Раскаяние; Лунный свет (из В. Гюго); Ахалук; Призвание; Окно; Отрывок из послания к А. П. Л-му; Черные глаза; Божий суд; Негодование; Грешница; Грусть; Песня («Долго ль будет вам без умолку итти»); Прощание; Узник; Баю-баюшки-баю. Сверх того, в одном московском журнале, чуть ли не в «Галатее» 1830 года, был напечатан замечательный по своему поэтическому достоинству отрывок из какого-то большого стихотворения Полежаева; мы не помним его названия, но помним стихи, которыми он начинается:

. . . И я в тюрьме…
Передо мной едва горит
Фитиль в разбитом черепке,
С ружьем в ослабленной руке,
У двери дремлет часовой…{29}

Вот все, что может и должно войти в порядочное издание стихотворений Полежаева.{30}