Луна, как пенящийся кубок,Среди летящих облаков.Тоска томит не зло, не грубо,Но легких не разбить оков.Я пробовал — забыть томленье,Портьерою закрыв луну,Но знаю, — коль возьмусь за чтенье, —Страницы не переверну.Все помню: фонари на шторах…Здесь — рот, глаза, дрожанье плеч(И разноцветных писем ворох,Напоминающий, — не сжечь!).Вы где теперь — в Крыму ли, в Ницце!Вы далеки от зимних пург,А мне… мне каждой ночью снитсяНочной, морозный Петербург.
487. ИЗ ОКНА
Запад в багровом тумане,От заревого огня.Рыжебородый крестьянинВ море купает коня.Треплется черная грива,Точно из стали — узда.В крепкие мышцы — игривоПенная плещет вода.Конь и хозяин достойныКисти и бронзы равно!(Ветер прохладою хвойнойДышит в мое окно…)Вот уж оседлан и взнузданТопчется конь и храпит…Скачут! Зеленая, грузноПена слетела с копыт.Холодно. Руки озябли.Запад одет в полутьму.Окна закрою и каплиОт малярии прийму.
488. В ВАГОНЕ
Снова вагонной тоскиЯ не могу превозмочь.В тусклом окне — огонькиМчатся в весеннюю ночь.Серых диванов сукно —Трудно на нем засыпать!То, что забыто давно,Припоминаю опять.Поезд бежит и бежит,Гонит нечаянный сон.Сердце мое дребезжитИли разбитый вагон!Боже! — что будет со мной,Скоро ль подымет заряЗа занавеской цветнойСиний огонь фонаря.
489
Поблекшим золотом и гипсовою лепкойЗдесь разукрашен невысокий потолок.Прилавок с пальмами, с Венерою-калекой,И стонет граммофон у выщербленных ног.Олеографии отличные на стенах, —От дыма вечного они старинный видПриобрели. Из разноцветных кружек пенаЧерез края на мрамор столиков бежит.Все посетители пивной сегодня в сборе:Пальто гороховые, в клетку пиджаки.Галдеж неистовый кругом, — и в этом мореЯ, за бутылкою, спасаюсь от тоски.Здесь я не чувствую ее (непобедимой!)Воображение туманно и пестро.Не страшно мне среди бродяг, ругательств, дыма:Ведь я не гость. Я свой. Я уличный Пьеро!
490
Ты томишься в стенах голубого Китая.В разукрашенной хижине — скучно одной.В небесах прозвенит журавлиная стая,Пролепечет бамбук, осиянный луной.Тихо лютню возьмешь и простая, простая,Как признанье, мольба потечет с тишиной…Неискусный напев донесется ль на северВ розоватом сиянии майской луны!Как же я, недоверчивый, — сердцу поверил,Что опущены взоры и щеки бледны,Что в прозрачной руке перламутровый веерНавевает с прохладою пестрые сны.