Воображению достойное жилище,Живей Террайля, пламенней Дюма!О, сколько в нем разнообразной пищиДля сердца нежного, для трезвого ума.Разбойники невинность угнетают.День загорается. Нисходит тьма.На воздух ослепительно взлетаютШестиэтажные огромные дома.Седой залив отребья скал полощет.Мир с дирижабля — пестрая канва.Автомобили. Полисмэны. Тещи.Роскошны тропики, Гренландия мертва…Да, здесь, на светлом трепетном экране,Где жизни блеск подобен острию,Двадцатый век, твой детский лепет раннийЯ с гордостью и дрожью узнаю.Мир изумительный все чувства мне прельщает,По полотну несущийся пестро,И слабость собственная сердца не смущает:Я здесь не гость. Я свой. Я уличный Пьеро.
498
За трепещущей парусинойВижу сад. Луна над осинойВыплывает. Все ветки голы.Вид — невеселый!Поздней осени пантомима!Тени цепью несутся мимо.О, фантомы! Их ветер гонит,Снег похоронит.Зыбкий луч трепещет на лицах,Красной слизи комки — в петлицах,На губах пустая забота,Вкус креозота.А луна не дышит в тумане,Как в английском старом романе,Где глядят с эстампов на медиЛорды и леди.
499
Все злит меня, но более всегоТоскливое бессилие мое.О, если бы не думать ничего, —Мгновенно унестись в небытие!И хитрости не надо никакойДля этого — английский пистолетСнять со стены спокойною рукой,Забыв сияние прошедших лет.Нет больше силы тешиться мечтой,И скучных дум внимать постылый плеск,Но страшен мне насечки золотойТаинственный и безразличный блеск!
500
Всегдашней лихорадкой,Притворною тоской,Ребяческий и сладкийСменяется покой.С утра — привычный трепетС расчетливостью пью.Рука фигурки лепитИ учит бытию.Владеет саблей турокИ музыкант смычком…Среди моих фигурокНе вспомню ни о ком.Да! Сердце бьется скоро,Искусно трепеща,Отчетливы узорыФиглярского плаща.Мелькают туфли, груди,Прически, рукава —Не мысли и не люди, —Постылые слова.
501. ОСЕНЬЮ
Плывет рассветное сияние,Шуршит увядшая трава,И шепчет ветер увяданияПолузабытые слова.Среди стволов сверкают просини,Как вспышки синего огня,Но ласков лик туманной осени,Глядящей с неба на меня.И верит сердце утомленное,Что близок светлый, смертный час,Когда горит душа влюбленнаяВ огне неумолимых глаз.
502. ВЕЧЕРОМ
Заката пламенные ризыПечалью сна окроплены,А на востоке в дымке сизойВстает холодный серп луны.Ручей журчит в саду старинном,И шепчут листья в полусне,Своим рассказом странно-длиннымТак сладко раня душу мне.Чу! — Трели песни соловьинойВнезапно оживили сад,И ветерок принес с куртиныЛевкоя пряный аромат.