За полночь, после попойки в «Русалке»Джонсону, властному Воанергесу,Он рассказывал (и если спьяна —Честь винограду!),Как под Котсуолдом встретил в тавернеНастоящую свою Клеопатру:Дикая безумно пила от несчастнойСтрасти к солдату.Как, скрываясь от графской стражи,В темной канаве, покрыт росою,Он услыхал цыганку Джульетту,Клявшую утро.Как щенят утопить не решалсяБедный малыш, а его сестренка,Леди Макбе́т лет семи, их злобноБросила в Темзу.Как в воскресенье притихший, грустныйСтрэтфорд нырял за Офелией в Эвон:Все горожане знали девчонку,Самоубийцу.Так Поэт, безымянным пальцемКапли вина обручая друг с другом,Тайны свои открывал, и солнцеВышло послушать.Лондон проснулся, и протрезвевшийМастер умчался ловить виденья, —В том, что кому-то они пригодятся,Не сомневаясь…