Встал на колени он перед рекойИ поклонился ей, сняв шлем походный,Погладил воду ласково рукой —И словно потеплел поток холодный.И словно руку он реке пожал…Пылал здесь мост, разбомбленный когда-то,Был тот же самый отражен пожарВ речных глубинах и в глазах солдата.Вот здесь тогда сражался батальон.Солдата берег прикрывал тенистый.И вот, вернувшись, обнял реку он,К ее груди припавши материнской.Он здесь родился. Здесь же в первый разОн боевое получил крещенье.И он реке поведал без прикрасПро отступленье. И просил прощенья.И вдруг застыл, припомнив грозный год.И так стоял, хоть под ногами топко,Хоть, кажется, звала его впередПоложенная на траву винтовка.— Прости, река, прости меня, река,Тебя покинул, светлую, в тот день я.Казалось мне, что пронеслись векаГерманского стального наважденья.Твои страданья те же, что мои.Я помню мертвый мост и трупы бревен.Но мы вернемся, завершив бои,И встанет новый мост, могуч и ровен.И, кажется, винтовка поклялась,Что так и будет, щелкнув вдруг затвором.И, прозвенев: «Я верю!» — подняласьВолна над ровным в этот час простором.Тогда он шлемом воду зачерпнулИ пил. Потом плеснул в лицо струею,И словно той струею зачеркнулБылое и готов был снова к бою.И силы возвратились вновь к нему.И он сказал товарищам в волненье:— Здесь, как от матери в родном дому,Я принял от реки благословенье.Бойцы из шлемов пыльных напилисьИ, глядя на окрестные руины,Поклялись: «Песни вновь наполнят высь,Начнется вновь цветенье Украины!И за рекой возмездьем станет бой».…В седом дыму окрестность потонула.Сама винтовка словно за собойСолдата через реку потянула.Солдат в рыбацком стареньком челнеПоплыл туда, как свет навстречу мраку,Сошел на берег, дрогнувший в огне,И ринулся в победную атаку.