Стихотворения. Проза

На станции Сукагава мы навестили Токю,165 и он задержал нас на несколько дней. Прежде всего он спросил: «С чем прошли вы через заставу Сиракава?» И мы принялись рассказывать: «Измученные долгой дорогой, мы испытывали сильнейшую усталость и телесную, и душевную, к тому же заворожили нас окрестные виды, думы о прошлом истерзали сердце, и мысли наши были слишком неповоротливы. Но поскольку упускать такой случай показалось тем более обидным, то вот…

Вот первая встреча
С поэзией Севера — песня
«Сажающих рис».

К этой строфе была сочинена вторая, затем и третья, и в конце концов образовалось целых три свитка.166

Рядом с постоялым двором в тени большого каштана жил удалившийся от мира монах. Место это показалось мне очень тихим и уединенным, — наверное, так же было в тех далеких горах, где собирали конские каштаны «тоти»,167 и я записал на первом попавшемся листке бумаги:

«Слово «каштан» — пишется знаками «западное и дерево». Полагая, что связано оно с Чистой землей на Западе, Просветленный Геги всю жизнь свою из этого дерева делал себе посохи и столбы для хижины.

Люди этого мира
Пройдут мимо, цветов не заметив.
Каштан у стрехи».

Если выйти из дома Токю и пройти около пяти ри, то там, за постоялым двором Хивада, есть гора Асака. Совсем недалеко от дороги. Место вокруг болотистое. Приближалось время срезать водяной рис кацуми, поэтому я стал расспрашивать людей: «А какую траву называют ханакацуми168?» — но не нашлось ни одного, кто бы это знал. Пока мы ходили по болотам, твердя: «Кацуми, кацуми», солнце опустилось за края гор. От Двух сосен — Нихонмацу повернули направо и, взглянув на каменную пещеру Куродзука,169 заночевали в Фукусима.

Когда рассвело, мы отправились на поиски селения Синобу, желая посмотреть на камень Со Смятенным Узором.170 Расположенное у подножья горы селение оказалось совсем маленьким, а сам камень наполовину ушел в землю. Какой-то деревенский мальчишка, подойдя, рассказал нам следующее: «В старину камень находился на вершине вон той горы, но жители деревни, рассердившись на прохожих, которые рвали зеленые злаки, чтобы испытать их на камне, сбросили его в долину, и он упал передом вниз». Что ж, похоже на правду.

Сажая ростки,
Руки, привыкшие красить ткань,
Так же проворно снуют…

Миновав переправу Лунный круг — Цуки-но ва, мы оказались у постоялого двора, название которому — Над стремниной — Сэ-но уэ. Место, где когда-то стоял дом правителя Сато,171 находится на расстоянии одного с половиной ри отсюда, если, повернув налево, идти вдоль края гор. Узнав, что это где-то на равнине Сабано, неподалеку от селения Иидзука, мы пошли туда, влекомые желанием непременно отыскать то, что осталось от этого славного жилища, и в конце концов оказались у Круглой горы — Маруяма. Здесь-то и находилась когда-то усадьба правителя Сато.

Местные жители показали нам место у подножья, где можно было различить остатки главных ворот. Слушая то, что они рассказывали, я проливал слезы, к тому же рядом в старом храме сохранились погребальные камни всех домочадцев. Особенно тронули меня таблички с именами двух невесток.172 «Даром, что женщины, слава об их отваге разнеслась по всему миру!» — подумал я, и рукава мои увлажнились. Вот вам и Камень Льющихся слез,173 не так уж он далеко! Когда я вошел в храм и спросил чаю, оказалось, что в этом храме как драгоценные реликвии хранятся большой меч Есицунэ и дорожный сундучок Бэнкэя.174

Меч, сундучок —
В дни пятой луны поставьте и их
Рядом с бумажным змеем.

А было это в первый день пятой луны.