Стихотворения том 1 (СИ)

Игорь Белкин

Погибли в шахте горняки...

Нет, не срывайтесь в крик,

Тылы у Родины крепки,

Запас людей велик!

На смену павшим свежий взвод

Придёт, чеканя шаг...

Страну не любит идиот,

А попросту, дурак!

Разбился лайнер... сто голов...

Чиновник попенял:

Конечно, лётчик из ослов,

Не так держал штурвал!

Другой пилот идёт в полёт

Во имя личных благ –

Детей не кормит идиот,

А попросту, дурак!

Рванул гранату террорист,

Ушло полштаба в дым,

А главный генерал речист

И непоколебим.

Ошибся тот, который лжёт,

Сказавший: враг не враг...

Да, он был круглый идиот,

А попросту, дурак!

Сгорела школа-интернат

И дети заодно.

Опять никто не виноват,

Как фишки в казино –

Играл на выигрыш, и вот

Хреновенький аншлаг...

Какой я всё же идиот,

А попросту, дурак!

«»»»»»»»»»»»»

Вчера опять по БэТээР

Стреляли из засад,

Погибло, не подав пример,

Полдюжины солдат.

Для них окончился поход,

А я -- слезу в кулак --

Ору частушки, идиот

И форменный дурак!

«»»»»»»»»»»»»»» 18.10.08г.

Пепел Клааса не стучит

В сердце вечным напоминаньем,

Что за сломанные мечи

Не последует наказанье.

Об колено мечишко – хрясь!

Рукоятка крестом для мира,

Злое лезвие, не таясь,

В хлебный ножик, а не в секиру.

Что делить нам с тобою, друг?

Ты же временный Уленшпигель!

Для запачканных кровью рук

Не даётся на стол коврига!

Для ценителей и персон,

Уважающих смерть и бойню,

Пепел Клааса только сон,

Просто сон, а не рукомойник!

Если пеплом себя отмыть,

Сполоснуться слезами Неле,

Можно смело являться в быт,

Лезть в обыденные постели.

Укрощать без меча любовь,

Подыграв ей на барабане

Не из кожи твоих врагов,

А бычиной или бараньей.

Бессловесная тварь мычит,

Друг вчерашний в любви клянётся,

Но опять к поясам мечи

И у привязи иноходцы!

Заорёт матерком труба,

Уленшпигель натянет парус:

Гёзы, к бою зовёт судьба,

Копья в руки, долой гитары!

Ламме слопает гусака,

Рожа толстая залоснится:

А не выдать ли нам пинка

Под испанские ягодицы?

Пепел Клааса отстучал,

И крестом не встаёт над миром

Приручённый эфес меча

Уленшпигеля-дебошира!

«»»»»»»»

У каштана семь пальцев на лапе,

Кто не верит, пойди, посчитай,

И кора вроде серого драпа,

Перемытым дождём дочиста.

А какие цветы, загляденье,

Так и гладил бы тёплой рукой,

Улетая неслышимой тенью

За безумный земной непокой!

Нет, не ангел я, а человече,

Нет, не гений, а русский поэт,

И никто мне крыла не калечил,

Потому что их попросту нет.

Всё, на этом поставлена точка,

Чтоб невежеству вновь не пришлось

Колупать мои грустные строчки

Из небрежностей типа «авось».

Чёрт возьми! – и каштановый шорох…

Чёрт возьми! – и влюблённость из глаз…

А весна уплывает за город,

Унося окончания фраз.

Облетают по ветру сирени,

Выметается дворником май,

И колышутся лёгкие тени

Семипальцево, как не считай…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Сегодня у моря прохладно,

Опять ненасытный Борей

Цветочную ненаглядность

Срывает со сливы моей.

Одна она выжила в зиму,

А трёх её стройных сестёр

Морозом сожгло нестерпимым,

На жертвенный бросив костёр.

Прохладно!

Плюс два, и не боле,

Ну, если с натягом, то три,

И морщится сердце, как кролик,

Наружу знобясь изнутри.

Ворчу, опершись на лопату:

Какой же суровый ты, май!

А тот шелестит виновато

Дождями вразнос и враздрай.

Здесь мне бы встряхнуться героем,

Мол, русских ничто не берёт,

Мол, вслед за погодой сырою

Охватит жара небосвод;

Но, ёлки мои и моталки,

Колотит Борей по мозгам,

И сливы до горечи жалко,

Ведь я их выращивал сам…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»

… Не растереться в земную пыль,

Переметнуться наверняка

Из положения оверкиль

До вертикальности поплавка!

И над собою самим смеясь,

Шагать за выстраданную боль,

Не тычась носом в чужую грязь,

Не прерывая чужой прибой;

Ласкать до одури каждый звук,

Волне выравнивать юный плеск

И заворачиваться в листву,

Как это делает в мае лес.

И не расспрашивайте меня,

Я не отвечу вам, не смогу,

Зачем на мшистой основе пня

Застыл опёночек на бегу!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Как странен мир у кромки мая,

Когда природа раскрывает

Себя по полному разряду

Навстречу солнечному взгляду!

И я как будто бы впервые

Вхожу под сосны вековые,

Оставив там, за тишиною,

Разноголосие земное.

Кудрявый папоротник мягок,

Но сколько в нём былой отваги,

Когда в далёком мезозое

Держал он небо над собою!

А я иду по старым шишкам

Не за лещиной-мелочишкой

И не за ягодой какою,

Мне просто хочется покоя;

Сосне шершавинки погладить

И навести в душе порядок,

Повытрясти из мыслей крохи

Сухой ненужной суматохи.

Потом вернуться в милый город,

Плывущий в небо под надзором

Старинной башни Маргариты,

Семи ветрам на дню открытой…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Развею взглядом ночь на синей глади,

Морщинки перетрогаю луне

И протяну ладони к звездопадам

В томительной прозрачной тишине…

Мой светлый мир, волшебный и весенний,

Я рад, что ты вторгаешься в меня

Не блеском отвлечённых отражений,

А стрелами кометного огня!

Входи, входи, и не стесняйся тела,

Его переживания давно

Размазало прижизненной метелью

По прошлому нелепому панно…

Входи…

Пусть сны уходят, негодуя,

К заросшему осокою пруду,

Доверив мне на небе молодую,

Весёлую и звонкую звезду!

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Я иду по краю жизни мягкой-мягкой муравой.

Юный ветер пролетает над моею головой.

Он горячий, он победный, он весёлый и смешной, Он к девчоночкам под юбки, не советуясь со мной.