Стихотворения том 1 (СИ)

Приморский город, танго-сопли:

«Мне бесконечно что-то жаль»…

МузЫка, вишь… а здесь работа –

Лови на мушку и стреляй

Во что-то злобное «чего-то»

На ране с именем Земля.

Он паут, он слепень и демон,

А я мужик из Костромы,

Я избавляю это время

От фантастической чумы…

Свистушку-пулю прямо в каску:

Пробей её, пробей, пробей,

Пусть мир живёт привычной сказкой

Под воркованье голубей!

«»»»»»»»»»»»»»»»»

Моя печаль о прожитОм нежна, строга...

На землю падают снега, идут снега,

Моя печаль о прожитом нежна, строга.

У белых заморозков ей легко бродить,

На языке любви со мною говорить.

Я не прошу её: уйди! Нет, не прошу,

Я ею память и сомненья ворошу,

Из дней, вернувшихся ко мне, я выбрал сам

Не смех, не радость, а печаль по чудесам!

Несовершенство нашей жизни не смешно,

Оно дырявит, словно градина окно,

Окно, промытое июлем и дождём,

Дождём, прикрывшим злаки хлебные плечом.

Убрали хлеб и затуманились луга,

Дожди прошли, на землю падают снега,

Цвет поздней осени снегам не по душе,

Им непривычно чёрно-белое клише.

Легко судить, легко рядить, легко шагать,

Чужую боль не принимать, не понимать,

Свою печаль нести другому на щите

По чёрно-белой безымянной пустоте...

«»»»»»»»»»

Добродушный Алексеич

С дымной трубкой в кулаке,

Гуси вывихнули шеи,

Стрекоза на поплавке –

Не дурное коромысло

С карандаш величиной,

А дрожащая Анфиска

С тонкой талией-струной…

Не дрожи, бояшка-крошка,

От меня ты далеко!..

Солнце давится по ложке

Сквозь плеяду облаков;

По земле густые тени

И прохладный ветерок –

Бить грозе хитроплетеньем

Звонких нитей в поплавок,

В Алексеича на лодке,

В одинокого леща,

Разевающего глотку

На подстилке из хвоща;

Быть грозе!

В июле грозы

Чуть не каждый божий день…

У Анфиски меднокожей

Глазки в майскую сирень.

До чего она смешлива,

Если косу ей не драть,

Многорука, словно Шива,

И готова до утра

Слушать разные побаски!

Так ведь мама не даёт,

К нам подкатится колбаской,

Разевая круглый рот,

И Анфиска убегает

В удивительные сны,

Но об этом песнь другая

И не с детской стороны…

«»»»»»»»»»»»»»»

Вы знаете, мисс, для субботнего тела,

Блаженствующего в забытье,

Все Куки, Колумбы, Ньютоны, Максвеллы

Пасуют пред ликами Рембо-Готье

И прочего «сюра», и прочего «модер»,

Кривой авангард тоже чтиво, ага!

Слегка полистал и полощешься содой,

Вопрос задавая себе: на фига?

А кто-то к вопросам таким не стремится

И щурится глазом в натянутость слов,

Упавших бескрылою ломкою птицей

В колодец, на камень, в поленницу дров.

Вы знаете, мисс, это личное мненье,

Я в будние дни модернистов не чту,

У сюрреализма особое жженье,

Но он вроде пятен на ярком свету!

Конечно, конечно, какие тут споры,

Я слесарь, я токарь, простой инженер,

В реалиях не проношусь метеором,

А вписываюсь под всеобщий размер.

Два шага вперёд и два шага на месте,

И вязну в последних стихах Маршака,

Вы их почитайте, они интересны,

В них жизнь и вселенская боль на века.

А «сюры» и «модеры» для импотентов,

Не знающих, как применить наяву

Шуршащие молями недомоменты,

Свои недотрахи и индифферентность

К условиям жизни, в которой живут.

Ну, что Вы, ну, что Вы, я, мисс, не опричник

И не собираюсь казнить-миловать,

Деля нашу общность на личность-неличность,

Но делаю выбор, с кем падать в кровать…

«»»»»»»»»»»»

что-то хрустнуло в сердце не аорта

ли это случайно

слышишь чайник

на кухне вопит в металлический хобот

да какого он чёрта

а аорта потёрта

как монета

довольно сомнительной пробы

поторгуемся что ли

над процессом его выключений

до рассвета

навалом мгновений

мне от боли до боли

по таблеткам несложно шагать

перекрученный миг

перемать

упрощённый язык

для общенья

мы его изучили недавно

ты помнишь недавно

обобщенья

не в главном

и я далеко не Отелло

можешь смело

бытиё разрезать на куски

от того что нам пелось

до того что изрядно приелось

а худые носки

не имеют к тебе отношенья

и не примут решенья

как аорту отречь от тоски

«»»»»

Ты меня обидами не мучай,

Не бросайся кактусом колючим

На мои успехи-неуспехи,

На другие вехи и невехи!

Унесла бы на работу, что ли,

Часть своей невысказанной боли,

Поделясь с подружками секретом

О готовке киевской котлеты.

Я твои обеды обожаю,

Но подливка колется, как жало,

Сброшенное молодой пчелою,

Некогда поспорившей с судьбою.

Я не возражаю против гречки!..

В сердце есть укромное местечко,

Где твои уложены обиды,

Только я тебе его не выдам...

«»»»»»»»»»

В мыслях я целую женщину другую...

В плеть слова соединив,

Ты бичуешь мой порыв,

Поперёк-продольно

Хлещешь мне безвольность!

Незапятнанный ни в чём,

Я жужжу немым жуком,

Отвергаю хлёстко

Бьющую полоску.

Ну, какой я жеребец!

Так, седеющий юнец

С поздним перекосом

К женщинам курносым.

И по греческим носам

Сам прогуливаюсь, сам

Вывихнутым глазом:

Эх, со всеми б разом!

Ну, хотя б одной разок

У халата поясок

Распустить под утро

Цепью целомудрий!

И упасть в крутой финал,

Где я не был, не бывал,

Лёжа или стоя

Дёргаясь с тобою.

Жизнь ушла за сорок лет,

Хочется нюхнуть букет

Из других цветочков

В ошалелых ночках!

В плеть слова соединив,

Не удержишь мой порыв,

В мыслях я целую

Женщину другую!

«»»»»»»»»»

Ну что ты сука

делаешь со мной

ведь я не фарш для макарон

по-флотски

немые звуки

с четырёх сторон

застыли в глотке

мичманами в лодке

за переборкою стальной.

Рука в плече

не вывих просто боль

на чей ничей

не делится сознанье