Стилет - Обратный отсчет

Да, разоткровенничаться он мог лишь с Дедом да еще с парой-тройкой старых боевых товарищей. И с Дедом ему было интереснее всего, видимо, потому, что они имели несколько разные взгляды на некоторые вещи. Лишь на некоторые вещи, а во всем остальном они оставались не разлей вода. И понял это Анатолий Иванович почти пятнадцать лет назад в одной далекой стране, когда их колонна остановилась в горном кишлаке всего лишь на несколько минут, чтобы справиться насчет воды, и местные улыбались и кивали головами, и никто, никто из них даже не намекнул, что в кишлаке были "духи", лишь Дед обратил внимание, что сгущается какая-то странная тревожная тишина. А местные все улыбались и кивали головами, вспоминали известные им русские слова и снова улыбались, а из соломы уже извлекались противотанковые гранатометы - это уже потом перестали входить в кишлаки, а в тот день среди узких пространств налепленных друг на друга домишек "духи" сожгли почти всю колонну. Кишлак был очень большим, и наши еще пробовали уйти, но те били с крыш, из подворотен, и Васька Давиденко, полковой певун, самый безобидный и светлый человек на свете, даже не успел понять, что произошло, когда стоящий напротив и улыбающийся пожилой седобородый человек вспорол ему живот ножом это стало сигналом. И это был ад, они стреляли практически в упор и сожгли всю колонну - уцелело только восемь человек. Да, в том кишлаке были женщины и дети и, возможно, мирные жители, но никто из них не предупредил о "духах", и никого из ребят уже не вернешь. Тогда они с Дедом, чудом уцелевшие, решили отомстить за погибших товарищей, и Дед предлагал вернуться в кишлак и разобраться с "духами", и в особенности с этим седым подонком. Дед прямо на нем зациклился, но Толя Панкратов принял иное решение. Через несколько часов весь кишлак был накрыт ударом батареи залпового огня. Кишлак перестал существовать, и тогда - это было еще в самом начале - даже последовала нота официального правительства. И странный разговор состоялся с Дедом: он утверждал, что так не делается, что надо было вернуться и разобраться с "духами", а вот теперь, возможно, они оттуда ушли и пострадали лишь невиновные.

- Нет невиновных, пойми ты, Паша! - сказал тогда Панкратов. - Это восточное коварство. Васька Давиденко, царствие ему... - счастливый человек, даже не понял, что умирает. Если б хоть кто-нибудь из них предупредил, что в кишлаке "духи", колонна была бы жива, а они улыбались. Улыбались и готовили гранатометы. Значит, они виноваты все и впредь должны знать, что за подобное следует кара. Жестокая и неотвратимая.

- Это теория выжженной земли, - вздохнул тогда Дед. Но казалось, что он имеет в виду что-то совсем другое.

Панкратов кивнул:

- Возможно, Паша. Но она действенна. А ты что, решил играть с ними в рыцарей? Тебе улыбаются, а другой рукой кинжал в спину. Смотри: эти гробы цинковые, и они пойдут на родину.

Дед тогда ничего не ответил - все было очевидным, но вроде бы он остался при своем мнении.

А потом, несколько позже, еще один их фронтовой товарищ погиб, и Панкратов видел, как Дед поливал "духов" из автомата, и они были уже давно мертвы, а Дед еще продолжал вести огонь, и Панкратову пришлось остановить его:

- Успокойся, Паша, слышишь, успокойся. Все уж, все, его уже не вернуть. А эти давно готовы. Успокойся.

Да, они с Дедом прошли много всего. Понюхали и пороха, и дерьма, и крови. Потом их фронтовое братство разбросала судьба, и генерал Панкратов начал круто делать военную карьеру, а Паша, получивший генерала позже, продолжал создавать специальные подразделения. Паша - потомственный чекист, и, конечно, лучшим его детищем была "Команда-18". Да и это развалили пришедшие к нам перемены. "Что б вам жить в эпоху перемен" - страшное китайское ругательство...

На экране телевизора исчезла картинка и побежали прыгающие строчки все, видеозапись закончилась. Генерал Панкратов затянулся, выпустив большой клуб ароматного дыма, и обвел взглядом собравшихся:

- Ну что? Что мы будем со всем этим делать?

* * *

Эту секретную операцию подготовил Виктор - лучший сотрудник и, как говорится, доверенное лицо генерала Панкратова, однако Анатолий Иванович долго не давал санкции на ее проведение. Сначала он об этом не хотел даже слышать, "ретивая молодежь" отступила, как бы кладя эту операцию в ящик стола, Виктор о ней больше не заговаривал. А в это время в средствах массовой информации продолжала нагнетаться пацифистская истерия - то, что генерал Панкратов считал нападками на армию. И кто-то из наиболее шумных писак, всегда не брезгующий покопаться в фактах, от которых воняет, назвал генерала Панкратова в числе "ястребов", ратующих за продолжение чеченской войны. Тот разговор с Дедом начался с шутки:

- Видишь, Толя, теперь ты у нас "ястреб".

- Конечно, - усмехнулся генерал Панкратов и поднял палец к носу, смотри, какой у меня загнутый клюв.

- Предводитель "партии войны"... - улыбнулся Дед. - Вождь краснокожих.